Пока автобус спускался вниз по узкой петляющей дороге, она заметила, какое замечательное было утро. Небо — ясное и абсолютно голубое, через просветы в верхушках деревьев виднелись горные пики, ледник единым потоком вгрызался в самую гущу зеленых деревьев. Облака нависли над вершинами гор, и это был единственный признак прошедшего дождя на сверкающем небе.
Густая листва была полна жизни, движения. Мягкое воркование диких голубей наполняло воздух. Какие-то птицы с веерами хвостов прыгали с ветки на ветку. Уэбстер появился из-за угла дома и, вытянув шею, призывно закричал.
— Значит, в это утро ты собираешься мне что-то спеть, а не твердить свои мрачные предупреждения? — У Элис вдруг стало очень легко на душе. Удивительно, как дневной свет и солнце мгновенно развеяли мрачность этого места. От чистого горного воздуха хотелось петь вместе с Уэбстером, дикими голубями и кокетливыми маленькими птичками.
Как жаль, что нет Камиллы, с которой можно было бы разделить эту радость. Но Камилла сейчас садится в самолет, и это гораздо более волнующее событие. Но почему она решила избрать такой странный, таинственный способ? Еще неделю назад, когда она писала письмо с приглашением, у нее и мысли не было о таком развитии событий. Да, но неделю назад она и сама могла не знать про это, подумала Элис. Она ведь писала: «Д, слишком нетерпелив».
За кого же она вышла замуж, и так внезапно?
— Одолжи это мне, — вдруг сказал Уэбстер своим странным голосом.
Он выскочил на дорожку и, глядя в землю и вертя головой, повторял без конца:
— Одолжи это мне.
Где птица подхватила эти слова?
Вдруг совершенно ясно Элис поняла: это совсем не похоже на Камиллу — выходить замуж тайно.
Из-за поворота показалась девушка на велосипеде. Она яростно крутила педали. Небольшого роста, крепкая, в брюках и старом голубом свитере. На руке висел молочный бидон.
— Эй! — крикнула она Элис. — А вчера, когда я заезжала, никого тут не было. И я не оставила молоко. А где мисс Мейсон?
— Ее нет, — ответила Элис и с глупым видом уставилась на нее.
У девочки было круглое веселое лицо и проницательный взгляд. Она производила впечатление веселой зрелой пятнадцатилетней девушки, которая явно любила скандальные истории. Но лицо было приятным.
— Жалко. У меня для нее записка. От него. Она протянула конверт, и в голове Элис завертелись разные мысли. Это явно тот человек. Ну, это уж слишком!
— А когда она вернется? — настойчиво выясняла девочка.
