Удар!..
Зажмурившись, я приготовился к боли, к хрусту ломающихся костей, рвущих сухожилия и кожу… Но… Почему у меня есть время представлять все это? Я приоткрыл глаза. В висках стучало. Я глубоко вздохнул, и розовая пелена ужаса в моих глазах рассеялась. И я увидел перед собой все те же вытаращенные глаза бритоголового.
Такие, как он, в отличие от меня страховочным ремнем не пристегиваются. Или он на подушку надеется? Ну, и где она, подушка?.. Подавшись вперед, бритоголовый уже почти касался лбом стекла, как бы готовясь выбить его. Вот, значит, почему это окно называется «лобовым».
Но что за чертовщина?! Почему со мной ничего не происходит?! Хотя я много раз читал, что перед смертью течение времени словно бы останавливается. И сейчас я вспомню всю свою жизнь. Она, словно пущенное задом наперед кино, галопом пронесется перед моим внутренним взором, а затем время вновь извергнется гибельным вулканом и бритая голова водителя джипа все-таки пробьет стекло, а моя грудная клетка лопнет, стянутая серым ремнем безопасности, и машины завертятся, закружатся нелепыми фигуристами на катке магистрали, вовлекая в аварию все новых и новых несчастных…
Но ничего этого не совершалось. Никакого движения. И я с удивлением осознал, что даже поблескивающие в свете фар снежинки за лобовым стеклом не падают, а висят, как малюсенькие елочные игрушки, привязанные к чуть подрагивающим невидимым нитям…
Я попробовал шевельнуться, почти уверенный, что ничего не выйдет. Раз уж весь мир застыл, словно воздух превратился в прозрачный лед, то и я — вмерзший в него карась… Но ни фига подобного: двигаться мне ничего не помешало.
Я отстегнул ремень и вышел из машины.
А мир продолжал цепенеть. Самое подходящее слово, это я вам как филолог заявляю. Именно «цепенеть».
Все окружающее нелепо застыло, мелко дрожа, словно изображение на видео в режиме паузы. Нормально двигаться мог только я.
Хотя нет, не только. Теперь лишь я увидел, что на обочине дороги стоят двое персонажей в нелепых, словно одежда «телепузиков», светло-розовых плащах. И они делают мне руками знаки. Похоже, они зовут меня. Позади них призрачным зеленым светом мерцает прозрачный куб размером чуть больше человеческого роста.
Я не люблю фантастику… Любил раньше, но после того, как на филфаке почитал НАСТОЯЩУЮ литературу, к фантастике стал относиться довольно прохладно. Но иногда все-таки почитываю… Так вот, картина была явно из романа какого-нибудь Головачева или Лукьяненко. То есть неправдоподобно глупая.
