На сцене забрезжил свет, и настала серая полутьма. Человек в рваном фраке и военной по покрою, но красной фуражке на голове, выйдя без всякого предисловия на авансцену, запел красивым баритоном, и мелодия была отнюдь не модернистской, а напротив, красивой, явно в традициях Чайковского:
— О горе мне! Ни денег нет, ни документов!
Тут же из тьмы вынырнули еще двое в военных, по-видимому, формах, состоящих из таких же фуражек, красных галифе и красных же курточек. В руках они держали то ли огромные пищали, то ли мушкеты. Похоже, так в представлении режиссера постановки должны были выглядеть красноармейцы. Насколько я помню, красная форма в истории встречалась только у солдат армии буров в войне против англичан… Тем временем один из красноармейцев запел:
— От подозрительных очистим элементов Россию мы…
— Опять! Исчадья тьмы! — подхватил дуэт человек во фраке. — Куда ж мне спрятаться? Быть может, в этот двор?
— Постой, постой! — терциями, словно кукушка прокуковала, спели «красноармейцы» — У нас к вам разговор…
Первый персонаж метнулся во тьму, одновременно с этим выдергивая из-за пазухи бластер. Полыхнули вспышки, прогремели выстрелы, один из «красноармейцев» рухнул… Свет погас, и вновь зазвучала больше похожая на какофонию модерновая музыка.
Внезапно сцена осветилась более основательно. Первый персонаж теперь торопливо шел через нее на фоне почему-то стоящих вкривь и вкось домов. Тут из-за кулис выбежал человек, затянутый в черный кожаный комбинезон, и, догнав первого, схватил его за плечо. Тот порывисто повернулся и вновь выдернул бластер. «Черный» испуганно запел:
— Спокойно, Петр! Ведь это я — Григорий.
Как много лет не виделись с тобой!
Петр (засовывая бластер под фрак):
— Рад встрече! Вот одна из тех историй,
Что не поверил бы, скажи мне кто другой…
Григорий берет Петра под руку. Аккомпанемент становится мягким. Григорий задушевно поет:
— А помнишь, Петр, как мы резвились в детстве?
— Еще бы, мы ведь жили по соседству.
— Пойдем ко мне, поговорим о том о сем.
Петр (мажорно):
— Ну что ж, пойдем. Ну что ж, пойдем.
В тот же миг «дома» на заднем плане, словно оплавившись, потекли вниз, и из этого месива сформировался интерьер комнаты (тут явно не обошлось без техники текучей мелопластики). Петр с Григорием уселись на откуда ни возьмись появившиеся кресла к столу. Заглядывая Петру в глаза, Григорий запел:
— Я вижу, Петя, что ты не в порядке,
Давай отбросим эти игры в прятки,
Ты расскажи мне, что стряслось,
