Трал. Это… что?
Жанна (легко). А, наркотики… Скажи, тебе понравилось?… А эти ничтожества в театре говорят, что я плохо двигаюсь! Ты бы посмотрел на старух, которые изображают из себя маленьких девочек!
Ни слова не отвечая, Трал выглядывает в коридор и тщательно запирает каюту. Потом, оставляя следы на белой пыли, подходит к Жанне и ловким движением ощупывает бинты на ее талии. Сажает ее напротив себя.
Трал. Рассказывай. Все с самого начала. Жанна. Ну… Он обещал устроить меня на главную роль.
Вдруг она начинает плакать горькими слезами, размазывая по лицу тушь вперемешку с белым порошком.
Жанна (рыдая). Знаешь, как плохо, когда ты одна и никого у тебя нет, а ты приехала из Тирасполя и даже жить негде, а все только тащат в кровать и обещают помочь и ничего не делают… А я хочу быть актрисой во что бы то ни стало!..
Трал. Ты будешь актрисой. Но вначале ты кое-что сделаешь для меня.
МЕДПУНКТ КОРАБЛЯ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ
Оля накладывает Диме пластырь на нос. Он пытается обнять ее, но Оля отстраняется.
Оля. До свадьбы заживет.
Дима (усмехаясь). Когда свадьба?
Оля. Это ваше личное дело, больной. А нам запрещено входить в личные отношения с пассажирами.
Дима. Прекрати. Ты все поняла не так. Я не знал, что старик… смотрит на нас.
Оля. Знал — не знал… Какая разница! Вначале я думала, что все это шутка — жить за кого-то. Но теперь я понимаю, что все это — всерьез. Любовь — это для свободных людей, а ты застрял где-то между… Да и потом, известно, чем кончаются курортные романы.
Дима. Я тебя люблю. Я не могу без тебя.
Оля. Прекрати. Ты сам прекрасно понимаешь, что это не так.
Дима. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Оля смотрит на него и вдруг начинает смеяться во весь голос.
Оля (сквозь смех). А у тебя разве нет жены?! Зачем тебе еще?
Она замечает слезы в глазах Димы. Отворачивается в сторону. Прикуривает две сигареты: одну — себе, другую — ему. Они молча курят, сидя друг против друга.
РЕСТОРАН НА КОРАБЛЕ. ИНТЕРЬЕР. ВЕЧЕР
Под негромкую музыку струнного квартета пассажиры ужинают. За столом — Дима с пластырем на носу, старик, Саймон.
Старик (Диме). Не надо кукситься, мой дорогой, завтра — мое родовое имение, а это, как вы знаете, цель нашего путешествия. А дальше — свобода, театр, может быть, мировая слава. Как вы думаете?…
Дима молчит, уткнувшись в тарелку.
Старик. Представляю, как я вам надоел… Ну потерпите еще чуть-чуть, только один день. Ладно, я обещаю, что с этой минуты не попрошу вас делать что-то экстравагантное. Идет?
