Ролинс с трудом выбрался из машины и подошел к одному из бараков. Как раз наступило время ужина, и к этому бараку стягивались порядком напуганные сезонные рабочие.
– Гарнер, – произнес старик мертвым голосом.
Из-за дверей тотчас же раздался женский вопль:
– Ему плохо! Он ничего не делал! Пожалуйста, мистер Ролинс, ох, пожалуйста…
– Эй, Гарнер, ты что же, прячешься под чьей-то юбкой? Ждешь, что тебя выволокут во двор?
Когда Гарнер все-таки показался на пороге, руки его тряслись, а лицо было пепельно-серым.
– Я ничего не делал, мистер Ролинс, – выдавил он из себя.
– Ты, Гарнер, украл алмазное ожерелье моей покойницы. Я-то сам блестяшками не увлекаюсь, но ей – при жизни – эта штука нравилась, я уверен.
Он небрежно размотал кнут.
– Вы, мистер Ролинс, всегда все правильно говорите. – Гарнер попытался изобразить улыбку. – Но сейчас…
Кнут просвистел в воздухе с такой силой, что Колли, спрятавшийся за спинами рабочих, даже не видя его движения, ощутил его кожей. На грязной рубахе Гарнера мгновенно выступила красная полоса, и бедняга завопил, схватившись за грудь:
– Я не виноват, клянусь вам…
Еще один взмах, и вторая красная полоса появилась на груди Гарнера. На этот раз пронзительно закричала женщина, стоявшая рядом с Колли.
После третьего удара Гарнер рухнул на колени, и его подбородок окрасился кровью. На пороге барака вдруг появилась жена Гарнера и швырнула Дьяволу небольшой бархатный мешочек.
– Возьмите ваше украшение, возьмите! Только остановитесь, ради Христа!
Дьявол опустил кнут. Лицо его было по-прежнему бесстрастно, словно он только что не истязал человека.
– Подай мне, – скомандовал он стонущему на земле Гарнеру.
Тот с трудом нашарил перед собой мешочек и протянул его хозяину.
– Это мое, – объявил он перепуганной толпе рабочих и поднял мешочек над головой, как боевой трофей. – За то, что принадлежит другим, я плачу. Гарнер взял то, что ему никогда не принадлежало. Следовательно, он вор. Запомните, никто не смеет протягивать лапы к моему имуществу!
Высказавшись таким образом, он в гробовой тишине прошел, прихрамывая, к джипу.
Он еще не отъехал, когда его взгляд упал на Колли. В течение минуты старик и мальчик изучали друг друга, а потом Колли, опомнившись, шарахнулся в сторону. Он успел только заметить спокойное, невыразительное лицо сидевшего за рулем Торна. Затем джип, громыхая, отъехал.
Колли все еще глазел вслед машине, когда небольшой камень больно стукнул его между лопаток. Колли обернулся и увидел перед собой одного из сыновей Гарнера.
