Лейни была потрясена. Потрясена настолько, что не знала, текут по ее щекам слезы или же дождевые капли. Центральный корпус «Магнолии», где любили обедать и ужинать жители Спрингса, был разрушен.
Посреди серой пелены дождя возникла Дебора. Она подошла к дочери, обняла ее. Она тоже плакала навзрыд.
Когда стих очередной раскат грома, она зашептала на ухо Лейни:
– Тетя Оливия очень расстроится. Хотя на самом деле, наверное, оно и к лучшему. В обеденном зале давно пора было сделать ремонт. Как только заработает телефон, я обязательно позвоню в страховую компанию.
Лейни захотелось крикнуть: «Мама, нет у нас больше страховки! «Магнолии» больше не выжить! Рухнул наш мир, дождь смыл его без остатка».
Нет, ни в тот день, ни назавтра, ни вообще в ближайшем будущем Лейни не нашла в себе сил, чтобы сообщить матери страшную новость. Что ж, по крайней мере, им с матерью не пришлось изъясняться обиняками. Спрингс – маленький городок, и в нем нет места секретам. Когда буря улеглась, известие о том, что «Магнолии» пришел конец, стало всеобщим достоянием.
– Боже, какая жалость, – говорила, покачивая головой, Белла Фостер. – Гостиница простояла целый век, а тут один удар молнии, и пожалуйста. Дебора, скажи, когда вы снова откроетесь?
– Честно говоря, Белла, не знаю, – ответила ей Дебора, не поднимая головы.
– Послушай, милочка, наш Комитет благотворительности с радостью вам поможет. Ты же знаешь, благотворительность – основа христианской веры.
Дебора вздохнула. Она так устала от этих слов. Не хватало только благотворительности. Что ж, «Магнолия» становится объектом попечения церковного комитета. Как же стыдно смотреть в глаза дочери…
А дождь все моросил, и промозглая сырость давно пропитала не только одежду, но и все вокруг.
– Лейни, погляди, что я нашла! – крикнула с крыльца тетя Оливия.
Ее мокрое белое платье прилипло к телу, влажные серебряные волосы завились мелкими кольцами, и она больше всего походила теперь на старинную фарфоровую куклу. Даже руки ее, прижимающие к груди большую черную металлическую шкатулку, казались полупрозрачными.
Судя по робкому выражению лица старой дамы, с находкой у нее были связаны не самые приятные чувства, хотя, на взгляд Лейни, в шкатулке не было ровно ничего особенного, за исключением разве что серебряного замка.
– Что это, тетя?
– Это папин сейф. Папа всегда прятал его от всех, и мы не знали, где он свой сейф хранил. А сейчас, представь себе, я нашла его под кучей хлама.
