?
Он сам прекрасно знал, что сделал.
Думал, что Дэвид Брьюстер не расскажет ей о документах о разводе, которые он составил?
Позвонив утром Брьюстеру и спросив его, собирался ли он рассказать Руфусу о подписанном ею соглашении, она услышала искреннее удивление в голосе нотариуса. Он заверил ее, что не станет этого делать раньше условленного срока.
Но он также назвал ей истинную причину, по которой хотел связаться с Руфусом. Сказал, что уже составил документы о разводе.
По просьбе мистера Грешема…
По просьбе Руфуса.
Несомненно, Руфус принял это решение того, как увидел ее в ресторане с Тоби.
И это означало, что он не поверил ни единому ее слову.
В очередной раз.
И теперь он еще спрашивает, почему она так с ним разговаривает!
Жаль, что она так и не смогла его разлюбить.
Поднявшись, она отрывисто произнесла:
– Когда примешь решение насчет уроков верховой езды для Холли, дай мне знать.
Руфус встал, расстроенный этим разговором. Из Нью-Йорка он вернулся другим человеком. Его потрясла глубина чувств Джен к Робу, ее страдания при виде того, как он медленно угасал, ее безграничное горе, когда его не стало. Руфус знал, что пройдут долгие месяцы, если не годы, прежде чем она смирится с утратой.
То же самое чувствовал его отец после смерти Хитер. Любовь Джеймса к жене была так глубока, что он не захотел без нее жить.
Руфус жалел о том, что не узнал Хитер лучше. Ему было стыдно за то, что он позволил своему печальному опыту с Анджелой негативно повлиять на свои отношения с матерью Габриэллы.
И самой Габриэллой.
После развода он решил, что все женщины были эгоистичными корыстолюбивыми тварями, и тот факт, что его отец дал Хитер сто тысяч фунтов до того, как они поженились, лишь подтвердил его мнение.
Но, оглядываясь назад, Руфус не мог понять, как такой умный и проницательный человек, как его отец, мог полюбить хитрую расчетливую женщину вроде его бывшей жены Анджелы. Это навело его на мысль, что Хитер была совсем не такой и деньги ей были нужны по уважительной причине.
Причине, которую Габриэлла наотрез отказалась ему назвать.
И разве мог он ее за это порицать после всего, что наговорил о ее матери и о ней самой?
Да, он изменился, признался самому себе Руфус, и не только из-за того, что произошло с Робом. Желание, которое он испытывал к Габриэлле, заставляло его сомневаться в своих решениях, принятых на основе собственного горького опыта.
К несчастью, он изменился, но зло, которое он причинил Габриэлле, нельзя было исправить. Каждым ее словом и поступком до сих пор управляли прошлые обиды.
