– А может, мне здесь нравится больше, чем в моей комнате? – усмехнулся он.
– В таком случае мы можем поменяться комнатами. – Она пожала плечами.
Это была совсем другая Габриэлла. Она отличалась от восемнадцатилетнего подростка, которого он знал пять лет назад, и от женщины, сгоравшей сегодня днем в его объятиях. Это была более спокойная и сдержанная Габриэлла.
– Мне сказали, что ужин будут подавать в восемь часов.
Она слегка наклонила голову.
– Это я отдала распоряжение экономке.
Руфус мрачно улыбнулся.
– Значит, ты не возражаешь против выполнения некоторых обязанностей жены.
Габриэлла по-прежнему не сводила с него глаз.
– Некоторых, – подчеркнула она. – Но я сама буду выбирать, какие обязанности выполнять, Руфус.
Очевидно, она намекала на то, что не собирается с ним спать в течение следующих шести месяцев.
Черт побери! Ее неожиданный отказ обрушился на него как снег на голову.
– Разве ты не должен сейчас зайти к Холли? – спросила она. – Твоя дочь сказала мне, что ты всегда проводишь с ней полчаса перед тем, как она ложится спать.
Руфус нахмурился.
– Ты меня критикуешь, Габриэлла?
– Ну, если ты так считаешь, – мягко произнесла девушка.
Внутри она вся дрожала. Картины их близости ясно вырисовывались перед ее внутренним взором. Они напоминали ей о том, как она потеряла над собой контроль в объятиях Руфуса.
Этого не должно было произойти, но все случилось так неожиданно, что она не нашла в себе сил устоять перед соблазном.
Уступив Руфусу, она призналась ему в собственной слабости, и теперь ей нужно было во что бы то ни стало убедить его в обратном.
Его губы сжались в тонкую линию.
– Мои отношения с дочерью тебя не касаются!
Ее темные брови взметнулись вверх.
– А у вас они есть?
Его глаза сузились.
– Объясни, что это значит.
Габриэлла с ностальгией вспоминала свои школьные годы. Ее мать всегда ждала ее возле школьных ворот, чтобы пойти вместе домой. Затем они обе сидели на кухне и за чашкой горячего шоколада обсуждали события прошедшего дня. Мать помогала ей делать домашние задания, а потом они вместе готовили ужин.
Конечно, все немного изменилось, когда они остались вдвоем, и Хитер пришлось работать на полную ставку, чтобы обеспечить себя и дочь. Но Габриэлле тогда уже было почти четырнадцать, и она вполне могла сама о себе позаботиться. Ей приходилось самой готовить ужин, потому что ее мать зачастую приходила с работы слишком усталой. Именно тогда Габриэлла и поняла, что кулинария – это ее призвание.
