Грум помог ей сесть в седло. Герцог собрался было вскочить на своего жеребца, которого с трудом сдерживали два конюха, но внезапно увидел, что к нему бежит Пьер де Бетюн.
— Письмо из Парижа, монсеньер, вам нужно срочно заняться им, — обратился тот к герцогу.
— Срочно? — переспросил герцог.
— Грум сказал, что дело особой важности. Он ждет вашего ответа, чтобы доставить его господину Лейфетту.
Так звали поверенного герцога, и, раз Пьер говорил, что дело очень срочное, значит, так и было.
Герцог взглянул на Сириллу, чья лошадь нетерпеливо била копытом, и сказал:
— Поезжай, только медленно. Я догоню тебя.
Она улыбнулась ему и крикнула:
— Пожалуйста, не задерживайте надолго монсеньера, господин де Бетюн. Нам многое надо успеть посмотреть до обеда.
— Я постараюсь сделать все как можно быстрее, мадам, — пообещал Пьер.
В его взгляде, обращенном на Сириллу, промелькнуло восхищение. Повернувшись, он поспешил за герцогом, который был уже у дверей замка.
— В чем дело? — спросил тот, когда Пьер догнал его.
Они направлялись в кабинет, который располагался в конце коридора.
— Боюсь, у нас неприятности, монсеньер.
— Какого рода? — коротко осведомился герцог. Пьер протянул ему письмо, которое пришло от поверенного. Пробежав листок глазами, герцог нахмурился.
Поверенный сообщал, что была арестована женщина, имевшая дурную славу даже среди кокоток. Увлекшись ею, герцог довольно недолго состоял с ней в близких отношениях.
Полиция обнаружила у нее несколько вещей, украденных у мужчин, с которыми эта женщина когда-то спала. Многие из вещей представляли собой большую ценность.
У герцога она украла изумрудное кольцо с его монограммой, несколько золотых украшений, принадлежность которых также можно было легко определить, и бриллиантовые запонки.
Поверенный писал, что полиция хочет, чтобы герцог и остальные, обворованные той женщиной, мужчины выдвинули против нее обвинение. С одной стороны, это послужило бы основанием для ее длительного заключения в тюрьму, но с другой — привело бы к тому, что имена мужчин прозвучали бы на суде.
Герцог медленно перечитал письмо.
— Из всех этих безделушек меня беспокоят только золотые украшения, так как они являются частью фамильной коллекции. Они были подарены одному из моих предков Шарлеманем. Мне не хотелось бы лишиться их.
— Вы считаете возможным, монсеньер, чтобы полиция согласилась вернуть их, не требуя того, чтобы вы вчинили ей иск?
— Она скажет полиции, что я подарил их ей. Женщины такого сорта всегда придумывают себе какие-то оправдания, — ответил герцог.
