— Бэрримор предложил блестящий вариант, который должен всех устроить, — сообщил Энтони. — Он говорит, что в Торки, где он часто бывал по делам, есть отличная вилла с видом на бухту, всего в пяти милях отсюда. Мы можем там поселиться. Если понадобится, успеем прийти вам на помощь, но не будем докучать своим присутствием. А я немедленно отправлю маме письмо, объясню ситуацию и попрошу подождать еще несколько дней.
Флоренс ответила радушной улыбкой.
— Вам ведь не нужно уезжать прямо сейчас? Вы останетесь на обед, не так ли? Поскольку у меня почти не осталось зубов, я могу есть только пюре из репы и суп. Но Милдред может поймать ржанку и приготовить на обед.
— Ах… — Энтони поймал взгляд Бэрримора. — Нет. Нет, спасибо, бабушка. Мы довольно плотно позавтракали. И нам еще нужно заехать на почту отправить маме письмо.
Флоренс протянула Энтони руку для поцелуя и улыбнулась лорду Бэрримору.
— Было очень приятно познакомиться с вами, милорд. Надеюсь, мы еще встретимся.
Он взял ее руку, но целовать не стал.
— Буду ждать с нетерпением, мадам.
— Аннели, не будешь ли ты любезна проводить нас к выходу? — попросил Энтони.
Аннели поднялась. Мужчины поклонились Флоренс и вместе с Аннели спустились по парадной лестнице.
— Надеюсь, ты понимаешь, что свое недовольство мама выместит на мне, — сказал Энтони. — Кстати, что ты слышала об этой истории с Олторпом?
— То же, что и ты. Разыскивается злодей, ростом в семь футов!, ее шрамом над глазом.
— В предательстве, мисс Фэрчайлд, нет ничего смешного, — с каменным выражением лица заметил Бэрримор. — Впрочем, как и в остальных его преступлениях.
— А разве я сказала, что это смешно? — вскинулась Аннели, повернувшись к Бэрримору. Только сейчас она заметила, какие холодные и прозрачные у него глаза. Она давно хотела узнать, умеет ли он смеяться, а сейчас подумала, что он и улыбаться-то вряд ли умеет. Она представить себе не могла, что Бэрримор дрожит от прикосновения ее руки или улыбается, рассказывая ей о том, что в его воображении ангелы — это красавицы с темными волосами и глазами цвета штормового моря.
Поглощенная мыслями об Эмори Олторпе, Аннели не слышала, о чем спросил ее брат, и попросила повторить вопрос.
— Ты уверена, что с тобой ничего не случится? А то мне как-то не по себе, что я оставляю тебя одну.
— Пока причин для беспокойства нет, но, если хочешь, оставайся. Бабушка будет рада.
— В грязи и с летучими мышами? Нет уж, спасибо. Просто не понимаю, как ты все это терпишь.
