— Просто оно тебе чертовски к лицу, вот и все.
— Великовато, — пробормотала она.
— Нужно будет купить по размеру. — Он бережно поднял ей воротник заскорузлыми пальцами. — А до тех пор в любое время надевай это.
Воротник поднимай, так теплее, и застегивай пуговицы.
Руки соскользнули с воротника и свели вместе толстые полы. Она завороженно следила, как огрубевшие пальцы спускались вниз.
Пространство сжималось вокруг нее с бешеной скоростью, вот она уже вся скована, стоит неподвижно и даже сквозь толстую одежду чувствует близость его пальцев.
Во рту пересохло, дыхание прерывалось. Люси не смогла бы шелохнуться, даже если бы захотела. Так уже однажды было, когда перед пикником Раст взял ее за руку и она обмерла от наслаждения.
Вот почему нельзя ему до нее дотрагиваться: боль изголодавшегося тела, мощный отклик на его прикосновения, ужасающее желание выбивали почву из-под ног. Ни один мужчина не оказывал на нее подобного действия.
Она всегда думала, что любила Кеннета, но с ним реки расплавленного золота не растекались по ее жилам. И никогда она не хотела мужа. Раста же она желала так, что подгибались колени и дурманилось сознание. Это Люси понимала со всей отчетливостью.
Он подтягивал ее к себе, держа за воротник пальто, дюйм за дюймом. Она не противилась. Она хотела этого неумолимого притяжения.
— Я передумал — я замерз, — сказал он, глядя на ее губы. — Хорошо бы забраться вместе с тобой под этот тулуп. Ближе. Совсем близко… Как ты хорошо пахнешь, — он потянул носом, — сладко и нежно.
— Ты тоже… хорошо пахнешь, — прошептала она. — Лошадьми, сеном.
Подняв руку, он пропустил прядь шелковистых волос сквозь пальцы.
— Люси, скажи, что теперь тебя можно трогать, — хриплым шепотом потребовал он.
Как восхитительна была его ласка! Она закрыла глаза, по спине волной пробежала дрожь наслаждения.
— Ведь я не нарушал обещание? Я сдержал слово?
— Да, — выдохнула она.
— Тогда скажи, что можно. — Его шепот шелестел со странной, подчиняющей себе неотступностью. Держа ее за воротник, он приблизился так, что дыхание касалось губ, и замер в ожидании.
Люси знала, что он хочет поцеловать ее и ждет согласия. Она трепетала: он отдается в ее власть… Он хочет ее целовать — видит Бог, она тоже.
Это не правильно, это ужасно, она поплатится за это.
— Да, — простонала Люси.
Одной рукой поддерживая ее голову, другой все еще держа воротник у самого подбородка, Раст притянул ее к себе, как драгоценный дар. Ласкающий рот прижался к ее губам, и словно молния пронзила тело. Из глубины ее существа рванулось желание, взвиваясь спиралью. Она таяла.
