— Что-то вроде этого. Да и я этого, признаться, не люблю. Могу сказать только одно: когда я вышел из дому, то был полностью удовлетворен. И мне не было никакой нужды кидаться на Риту.
Муллен высказался по этому поводу еще категоричнее, чем шериф Белуш:
— Тогда пусть Джин Эверт вызовет твою жену как свидетеля и заставит ее все это подтвердить! И если они поверят ей, то признают тебя невиновным в ту же минуту! Господи ты Боже мой, имея в постели такую красотку, надо быть полным идиотом, чтобы заглядываться на кого-то еще! — Высказавшись, Муллен повернулся к выходу. — Ладно, пока. Завтра постараюсь заглянуть!
— Почему завтра?
— Собираюсь смотаться в Пончатулу.
— Зачем?
— Хочу полюбопытствовать, что за репутация была у этой дамочки, пока она еще не стала миссис Лакостой. Пока что у меня нет ни малейшего понятия, с чего бы ей вздумалось с таким усердием подталкивать тебя к электрическому стулу. Но когда имеешь дело с женщиной, всякое возможно, сам знаешь.
— Ты едешь один?
— Нет, Джек вызвался съездить со мной. Так мы вернемся куда быстрее. Идея, честно говоря, Джина Эверта, но мне она пришлась по душе.
На лице Латура отразилось неподдельное изумление.
— Знаешь, а не слишком ли ты усердствуешь, особенно для человека, который еще сам не решил, во что ему верить?
Сняв шляпу, Муллен утер вспотевший лоб.
— Может, ты и прав, — признался он. — Я ведь в общем-то не стыдливая лилия, сам знаешь. Но в одном могу поклясться — упрятать за решетку невинного человека никогда еще не старался. Если это ты прикончил Лакосту и позабавился с его бабенкой, то я первый буду рад, когда тебя посадят на электрический стул. Даже предложу свои услуги, если понадобится включить рубильник. Но сейчас, даже несмотря на показания миссис Лакосты, а к ним вроде бы не придерешься, все равно сдается мне, что-то тут нечисто. Ну и поскольку, вероятнее всего, это последнее дело, над которым нам со стариком придется работать вместе, мы решили во что бы то ни стало докопаться до истины.
— А с чего ты взял, Муллен, что это — ваше последнее дело?
— Эх, парень, да ведь сейчас на улице Лаффит больше репортеров, чем пьяниц. И с каждой минутой их становится все больше. Приехали даже телевизионщики из Си-би-эс, что из Нового Орлеана воткнули свою камеру прямо напротив заведения Эми, представляешь?! Я-то сам не видел, но только что звонила жена Тодда Келли, она и рассказала. Похоже, бабенка все утро проторчала у телевизора — заявила, что просто не понимает, что это за город, в котором она прожила всю жизнь! А потом объяснила, что парень, который вел репортаж, назвал нас новым Финиксом из Луизианы да еще подтвердил это фотографиями! Забавная штука жизнь, верно? Когда мы с ног сбиваемся, чтобы обелить невиновного, в нас тычут пальцами все, кому не лень!
