— Как ты? — спросил он, когда мы снова взлетели кверху.
И тут к нам на помощь пришла сама судьба. Колесо остановилось, чтобы высадить тех, кто хотел сойти, оставив нас наверху, вдали от всех.
Секунду мы пристально смотрели друг на друга.
— Чего ты больше боишься, — мягко спросила я, — неодобрения Гарэта или обиды Гасси.
— Того и другого. Гас не заслуживает того, чтобы ей причинили боль. А перед Гарэтом я чувствую себя виноватым за то, что уговорил его, нашел для него девушку, а теперь сам на нее покушаюсь.
— Ты бы сошел с ума от злости, если бы я уступила Гарэту.
— Да, знаю.
— И ты считаешь честным жениться на Гасси, испытывая подобные чувства ко мне?
Джереми посмотрел на свои руки.
— Мне кажется, больше всего я боюсь тебя, — пробормотал он. — Как в этом фильме, который шел сегодня по телевизору. Меня ждет участь бедного Хосе. Как только ты оторвешь меня от Гасси, я тебе наскучу. Потом я попаду в полную зависимость от тебя, а удержать тебя не смогу.
— О, дорогой, — произнесла я со слезой в голосе, — неужели ты не понимаешь, что я мечусь только потому, что несчастна. Когда я встречу того, кто мне нужен, он станет единственным в моей жизни. Я ведь ни разу не изменила Тоду.
— Ни разу?
— Ни разу. Ты должен мне поверить.
Джереми посмотрел на небо.
— Я могу дотянуться до неба и достать тебе звезду, — сказал он.
— А мне бы хотелось, чтобы мы навсегда остались здесь.
Колесо снова начало вращаться.
— Нам надо серьезно поговорить, — прошептала я. — Когда Гасси уснет, приходи на палубу.
— Это слишком рискованно. У Гарэта отличный нюх.
— Он так много пил сегодня, что наверняка отключится.
— Кто-нибудь хочет выпить? — спросил Гарэт, когда мы вернулись на палубу.
— Лично я собираюсь спать, — сказал Джереми. — У меня страшно разболелась голова от солнца.
— У меня в сумке обезболивающее, — сказал Гарэт. — Сейчас принесу.
Он вышел. Гасси суетилась на кухне. Я подошла к Джереми.
— У тебя действительно болит, голова? — спросила я.
Слегка улыбнувшись, он покачал головой.
— Я бы сказан, нечто другое, что гораздо серьезнее.
— В этом случае обезболивающее вряд ли поможет. — сказала я. — Единственное средство — прийти попозже на палубу.
— Через сколько?
— Вряд ли я выдержу больше часа, — ответила я, облизывая губы.
В этот момент вернулся Гарэт с таблетками.
— Не люблю лекарства, — сказал Джереми.
— Возьми три, — настойчиво сказал Гарэт. — Это должно подействовать.
Я бы все отдала, чтобы принять ванну, понежиться не торопясь. Вместо этого мне пришлось, стоя босиком на циновке, обтереться и промокнуть старым ветхим полотенцем. Я даже не позволила себе натереться душистым маслом для ванн, чтобы Гарэт не подумал, что это ради него. К счастью, когда я вернулась в каюту, он уже спал, храпя, как извозчик. Подождав с полчаса, я тихонько соскользнула с койки и ощупью добралась до двери. На всякий случай я заготовила алиби — иду пить — но мне оно не понадобилось. Гарэт даже не пошевелился. Я вышла на цыпочках из каюты и поднялась на палубу.
