— Четыре!
В зале стало тихо, всем стало ясно, что происходит нечто особенное. Лицо девушки сделалось бледным и напряженным. Кем бы она ни была, откуда бы ни появилась, но глупой ее не назовешь. Она понимала, как развиваются события, и видела, что без неприятностей не обойтись.
— Пять долларов, — сказал я и заметил, что Денни Рольф отвернулся от своей девушки и стал оглядываться по сторонам.
Внезапно Джори расхохотался и, подняв руку, громко произнес:
— Ладно, хватит мелочиться. Десять долларов!
Даже при жалованье охранника — сорок долларов в месяц — он предлагал крутую ставку. Ему и в голову не приходило, что торги могут зайти еще дальше.
— Пятнадцать долларов, — спокойно заявил я.
Лицо Джори напряглось, и он впервые за все время взглянул на меня. И во взгляде его мелькнул испуг. Я не знал, сколько у него денег, но сомневался, что больше этого — по крайней мере, ненамного больше.
— Шестнадцать долларов! — По его интонации я догадался, что Джори почти исчерпал свои возможности.
Неожиданно позади меня раздался шепот Бена Ропера:
— У меня есть десятка. Можешь рассчитывать на нее.
Стараясь вести себя как можно небрежней, я произнес:
— Семнадцать.
Протолкавшись сквозь толпу, Роджер Бэлч подошел сзади к Джори. Я заметил, как он достал из кармана несколько монет и что-то прошептал ему. Джори протянул назад руку за деньгами.
Быстро взглянув на то, что оказалось в его руке, он победно воскликнул:
— Двадцать долларов!
— Двадцать один.
На мгновение снова повисла тишина. Аукционист откашлялся. Он выглядел разгоряченным и обеспокоенным. Затем посмотрел на Роджера Бэлча, а потом на меня.
— Двадцать два, — перебил Джори, но не так уверенно.
Роджер уставился на меня, широко расставив ноги. Кажется, он пытался меня запугать.
— Двадцать три, — небрежно ответил я и, нарочно сунув руку в карман, вытащил несколько золотых монет. Я хотел дать им понять: если они намереваются выиграть, то им придется раскошелиться. По крайней мере, я бы узнал, насколько сильно их желание победить. Или они пытаются самоутвердиться?
Джори увидел золотые монеты — целую пригоршню двадцатидолларовиков. Те деньги, что я держал в руке, равнялись жалованью ковбоя за целый удачный год, и все это заметили.
— Предложено двадцать три доллара! Двадцать три! Двадцать три раз! Двадцать три два! Двадцать три… три!
Аукционист выдержал паузу, однако Роджер Бэлч уже отвернулся, а Джори так и стоял, ничего не предпринимая.
— Продано… продано… продано! Продано джентльмену из «Стремени»!
