— Кажется, мы очень далеко от города?
Мойра оглянулась по сторонам и взглянула мне в глаза.
— Как бы я хотела, чтобы нам не надо было возвращаться!
— Но надо.
Немного поколебавшись, она проговорила:
— Мэтт, вы сказали, что любите меня. Я вам верю. Если вы не вернетесь — я уеду с вами. Сейчас. Куда угодно — куда вы захотите.
Свершилось! Все, чего только мог бы пожелать любой мужчина. Меня полюбила девушка — девушка настолько очаровательная, что всякий раз при виде ее я испытывал удивление и острое желание обнять. Я действительно любил ее, мисс Мойру Макларен.
— Нет, — ответил я. — Вы же знаете, я должен вернуться. Я поклялся Боллу никогда не сдаваться — и не сдамся.
— Но вы не сможете! Вы больны… Вы были ранены!
— Да, я был ранен. Но с этим покончено, на мне заживает быстро. Уже шестнадцать дней, как я отдыхаю, и этого больше чем достаточно.
Она повернула лошадь, чтобы пуститься в обратный путь вместе со мной, и какое-то время мы молча ехали шагом.
— Скажите отцу, чтобы он забрал из «Ту-Бар» свой скот. Я не хочу распри с ним.
— Он этого не сделает.
— А должен.
— Вы забываете — я дочь своего отца.
— И моя жена… Скоро ею станете.
На этот раз она не стала отрицать. Но и не выразила согласия. Много миль мы проехали, разговаривая, я повернулся в седле на краю пустыни.
— Отсюда я поеду один. Ехать со мной для вас слишком опасно. Но вы можете сказать Моргану Парку…
Я сидел и наблюдал, как она удаляется по направлению к тропе, ведущей на «Боксед-М», и думал, как буду счастлив, когда она наконец станет моей.
Она держалась в седле, как юная королева — спина прямая, плечи красиво откинуты. Словно почувствовав мой взгляд, она обернулась и посмотрела назад, но не помахала рукой. Не помахал и я.
Затем я повернул лошадь и направился в город.
Долго еще я буду вновь переживать это расставание и долгую одинокую поездку вниз, с гор. Я часто буду думать о Мойре — как она глядела, что говорила, — потому что такие дни редки в жизни любого человека. Да, мы спорили, но это был славный спор без резких слов.
Теперь мне предстояли трудные часы. Существовал лишь один способ решить все проблемы. Возможно, кто-нибудь нашел бы и другие пути, но все они были не для меня. Я должен был открыто появиться и взять быка за рога. Пока еще не в «Ту-Бар», но в городе.
Они должны узнать, что я жив. Узнать, как я сражался и выжил.
Не в моих правилах было бегать; я застолбил здесь свою заявку на будущее, среди этих людей мне предстояло жить. И важно было, чтобы они поняли меня.
