Абулет опасливо посмотрел на Конана. Этот человек с необычными голубыми глазами был известен в Пустыне своей вспыльчивостью и непредсказуемостью. Хозяин развел руками:
- Разве трудно назвать чужое имя? И разве я не сказал? Джамаль и его братья носили черную одежду, какую ты описал. Утверждали, что это делает их почти невидимыми в темноте. У них было много хитростей. Веревки из шелка, выкрашенные черной краской... я всего и не знаю. Нет, твоя воровка - Тамира, это точно, как бы она себя теперь ни называла.
Черные веревки, подумал Конан и подавил улыбку. Несмотря на свою молодость, он уже довольно долго был вором, чтобы научиться скрывать свои чувства.
- Возможно, - произнес он задумчиво.
- Возможно,- проворчал хозяин.- Помяни мое слово. Это она. Мы в расчете, киммериец.
Конан допил вино тремя большими глотками и громко поставил пустую кружку.
- Если только это та самая женщина, что я ищу. Вопрос лишь в том, где ее найти, чтобы убедиться.
Абулет взмахнул коротенькими руками:
- Ты думаешь, я слежу за всеми женщинами в Пустыне? Я не могу уследить за потаскухами даже в собственной таверне!
Конан повернулся спиной к скрипящему зубами хозяину таверны. Тамира и Лиана, он был уверен, - одно и то же лицо. Должно быть, ему сопутствует удача, ибо он ожидал потратить дни на расспросы, чтобы выйти на след. Обитатели Пустыни оставляли так же мало следов, как и животные, живущие в местности с тем же названием. Определенно, то, что он так быстро столь многое узнал, было добрым предзнаменованием. Без сомнения, он выйдет утром из таверны и встретит ее, когда она будет проходить мимо по улице. И тогда уж они посмотрят, кто из кого сделает дурака.
В это мгновение взгляд его упал на Семирамиду, сидящую за столом вместе с тремя кофскими контрабандистами. Один, с усами, закрученными как рога, и большими позолоченными серьгами в ушах, месил рукой обнаженное бедро Семирамиды и что-то настойчиво ей говорил. Быстро приняв решение, Конан зашагал к столу, где сидели все четверо.
Кофиты подняли глаза, а Семирамида нахмурилась.
- Конан, - начала она, протянув к нему предупредительно руку.
Огромный киммериец схватил ее за кисть, нагнул и, пока никто не успел пошевелиться, взвалил Семирамиду на плечо. Скамьи с грохотом попадали, когда кофиты вскочили на ноги, потянувшись руками к рукоятям оружия.
- Ты, северный олух! - орала Семирамида, яростно извиваясь. Кулак ее безрезультатно барабанил по широкой спине. - Отпусти меня, ты, верблюжий выкидыш! Митра разорви твои глаза, Конан!
