— Разумеется, милорд! Не думаю, что ей известно, кто я такая. Обри говорил, что он не углублялся в подробности, рассказывая ей о своей семье. К тому же я ношу другую фамилию. Но существует опасность того, что мою тайну ей случайно раскроют ваши соседи.
— Это исключено, — заверил ее барон. — Оливия никого не принимает и не покидает усадьбу.
— Почему бы вам не представить меня ей как вдову, вынужденную искать заработок в силу временных финансовых затруднений?
Синклер обернулся и посмотрел на каминные часы.
— В агентство по трудоустройству я уже опоздал, — сказал он. — А ведь меня там ждут кандидатки на должность компаньонки.
— Вы же сказали, что спешите на встречу с портным! — нахмурившись, заметила Ванесса.
— Каюсь, я вам солгал, — с улыбкой признался Дамиен.
— И часто вы лукавите?
— Мне не хотелось разрушать сложившееся у вас мнение обо мне как о закоренелом развратнике.
Ванесса почувствовала, что ей пора откланяться, и встала, промолвив:
— Позвольте еще раз поблагодарить вас, барон, за вашу снисходительность. Не смею вас больше задерживать!
— Я велю лакею проводить вас.
— Благодарю, я сама найду выход, барон!
— Не лучше ли нам пренебречь титулами в общении? Впредь называйте меня просто Дамиеном.
— Как вам угодно, Дамиен!
— Приятно слышать от вас свое имя, — с лукавой улыбкой заметил барон, словно бы напоминая о том, что между ними случилось.
Ванесса встряхнула головой, отгоняя воспоминания о его жарком поцелуе и нежных ласках. Прежде она никогда не позволяла себе подобных вольностей и не ожидала, что так остро отреагирует на его лобзания. Покойный супруг так и не смог пробудить в ней ответного чувства, она оставалась безразличной к его грубым плотским утехам на протяжении всего брака. Свои супружеские обязанности она исполняла машинально и безучастно, скрывая неприязнь к мужу. Вот почему теперь, невольно вспомнив о том безрадостном времени, Ванесса утвердилась во мнении, что интимная близость с Князем Порока тоже не доставит ей радости, сколь бы ни преуспел он в искусстве разврата.
Она так погрузилась в эти размышления, что вздрогнула, когда Дамиен, неслышно приблизившись, сказал:
— Позволь мне помочь тебе одеться, Ванесса!
С большой неохотой она приняла его помощь. Застегнув пуговицы мантильи, барон положил руки ей на плечи и посмотрел в глаза. Она замерла. Его близость и пронзительный взгляд смущали ее, но повернуться и выйти из спальни она не осмеливалась.
Дамиен тихо промолвил:
