– Шон говорит, что он один из самых крутых фотографов в Нью-Йорке, – через несколько минут рассказывала Триона с полным ртом спагетти.
– Шон еще и не такое о себе скажет, – Джуно испачкала ладонь оливкой. – У моего братца самомнение размером с Китай.
– Да он про себя, а про Джея говорит, балда.
Каждый уважающий себя художественный редактор в Нью-Йорке знает номер телефона Джея наизусть. Назови мне какое-нибудь место, где ты ни за какие коврижки не согласилась бы провести свой летний отпуск, а он объездил их все за последние пять лет: Заир, Афганистан, Босния, Алжир, Тибет, Ангола.
– Ты разыгрываешь меня, да? – от удивления Джуно проглотила оливку целиком.
– У него прозвище Джей-лихач, потому что он может отправиться куда угодно, лишь бы сделать хороший снимок, и рискует как сумасшедший. Он известен тем, что у него стальные нервы, он шляется по зоне военных действий после того, как все журналисты уже давно смотались, и делает снимки, за которые другие уж точно поплатились бы жизнью. Да и сам тоже несколько раз чуть не поплатился. Когда опять встретишь его в полотенце, поищи следы от пуль.
– Bay, – присвистнула Джуно, начиная понимать, кого она ослепила прошлой ночью. – Ну и что же он выслеживает в Лондоне? Уж не съезд ли лейбористской партии?
– Не иначе как он получил весточку от своих друзей из ИРА, – Триона поежилась.
– Нет, черт возьми, ты меня разыгрываешь, – другая оливка проскользнула неразжеванной, и Джуно отчаянно закашлялась.
Триона как следует стукнула ее по спине.
– Я не хотела бы с ним об этом говорить – точнее, Шон не хотел бы. У него возникла эта версия, когда мы гадали, зачем Джею понадобилось приезжать в Англию. Сам он молчал – просто в упор не слышал, когда Шон его спрашивал. А знаешь, многие из этих американцев ирландского происхождения действительно сочувствуют делу освобождения. Особенно в Нью-Йорке.
Ока оглянулась по сторонам. Джуно попыталась внести ясность в ее слова и прошептала:
– Уж не хочешь ли ты сказать, что я буду делить кров с террористом?
– Нет, Джуно, конечно, не хочу, – ответила Триона, сняв камень с души Джуно. – Я понятия не имею, что он собирается тут делать. И Шон тоже. Мы знаем только одно: в своем агентстве в Нью-Йорке он сказал, что берет шестимесячный отпуск и отныне намерен фотографировать только ветер. Не очень понятные планы для человека, у которого только что прошла одна из самых успешных выставок за всю историю МЦФ.
– А что такое МЦФ?
