– Наверное, правы. – Я был вынужден согласиться.
– А что касается "бойцов", как вы назвали охранников, то я вас с ними познакомлю. Я вам предлагаю… – Он назвал сумму моего оклада в немецких марках; денежки и впрямь были немалые; интересно, кто финансирует поиски эликсира молодости, если придерживаться версии дядюшки Вилли? – Итак, вы согласны?
– Герр Мигель, соглашайтесь, прошу вас… – наконец подала голос и Гретхен; до этого она сидела как в рот воды набрав и смотрела на меня широко распахнутыми глазами. – Вы не пожалеете…
Чисто женский довод. И главное – против него не попрешь. Нет убедительных доказательств – нет и веских отговорок.
– Вы меня убедили… сеньорита. – Я церемонно склонил голову.
Мне очень хотелось добавить – убедили… идти к черту на кулички. Знали бы они, что мною движут не интерес к приключениям, не деньги и даже не тайна шиллы, а всего лишь чувство пресыщенности, хорошо знакомое, пожалуй, только богатым бездельникам – мне до озвережа надоело ничегонеделание и дураковаляние, и я готов был спуститься в преисподнюю, только бы нарушить свое монотонное, сладкое и липкое, словно патока, прозябание…
Лагерь нашей экспедиции раскинулся на живописном берегу реки Жауапери в сорока километрах от Риу-Негру, а я возвращался с удачной охоты. Из оружия у меня были только лук и нож. Такая необычная в наше время экипировка вызывала недоумение и даже насмешки не только у белых участников экспедиции, но и у индейцев-носильщиков. Но только поначалу. Когда я впервые вернулся с богатой добычей, все моментально прикусили языки: к сожалению, они не прошли школы Учителя Юнь Чуня, который говорил, что не обязательно стрелять из пушки по воробьям. Для успешной охоты достаточно подручных средств, тихих и более эффективных: силков, стрелы, пращи, боласа[10] и даже обычной палки. Все дело лишь в сноровке, а у меня ее хватало – скитания по Гималаям не пропали втуне…
Сначала я его услышал.
Кто охотится профессионально, тот знает, как много может сказать опытному добытчику лесная тишина. И сейчас она говорила – нет, кричала! – что опасность очень близко, буквально в двухтрех шагах. Я даже поморщился от негодования на себя – задумавшись, я не учуял уже знакомый по скитаниям в сельве запах. Запах самого коварного и сильного хищника Южной Америки. Запах ягуара.
И он уже был готов к прыжку.
Они шли по нашим следам, как хорошо натасканные охотничьи псы, уже больше четырех суток. Мы драпали во избежание международного инцидента, словно нашкодившие коты с поварни. "Они" – боевики чеченской диаспоры в Турции. "Мы" – диверсанты-ликвидаторы ГРУ майор Максим Левада по кличке Волкодав и старший лейтенант Николай Акулькин или Акула. Из нас двоих только я еще был в состоянии передвигать ноги и даже кой-чего кумекать, хотя в башке из-за постоянного недосыпа гудели шмели, а мышцы казались налиты сплошной болью.
