- Рубил дерево, а оно упало не так, как хотелось. Ветвями и зацепило.
- А, это леший хотел тебя задрать, но ты его обдурил.
- Да.
- Я пришёл попросить у тебя поперечную пилу.
Пит сходил к сараю с инструментом и принёс пилу, огромную страшную железяку в семь футов длиной. С ней Джесси и уехал. Когда он отъехал настолько, что его нельзя было услышать, у Джесси вырвался раскат хохота, который он всё это время подавлял. Лошадь испуганно остановилась, а длинная пила повизгивала у неё на боку.
- Ну и дурацкая же мысль, - сказал он себе, - возить пилу на лошади верхом. Да если лошадь взбрыкнёт и скинет меня, то пила распилит меня пополам.
Но лошадь не взбрыкнула. Джесси бросил пилу у своего дровяного сарая и поехал к ближайшему соседу.
- Ты представляешь, она отвалтузила его, - сказал он вместо приветствия.
- Что? Кого?
- Трина. Отметелила его. Распевает теперь как жаворонок, а он сидит в амбаре весь перебинтованный. Говорит, что на него упало дерево.
- Как это она сумела? Он хоть и жилист, но очень силён.
- Зато она не жилиста. Она стирала, и я видел её руки.
Толстые, как столбы у забора, и одни мускулы. Я себе предоставляю это так. Он погнался за ней, а она схватила оглоблю и выбила палку у него из рук. Рука у него вся забинтована. Затем она трахнула его по башке. На голове у него тоже повязка. Затем она повалила его и отмутузила, как хотела.
- Ну и поделом ему.
- Пойду расскажу ребятам.
На следующий день Трина носила дрова. Посмотрела на поленницу. На обогрев праздничного дома ушло много дров. Теперь их не хватит до весны. В это время Пит обычно валил деревья, чтобы запастись на зиму, а теперь он ничего не делал, а только болтался около амбара, кутаясь в своё пальто.
Трина взяла топор и пошла к дровянику. Пит, увидев её, пожал плечами. Но услышав, как начал бухать топор, неравномерно и неумело, он не выдержал и пошёл к дровяному сараю.
Трина рубила бревно. Но вместо глубокой подсечки с одной стороны, после которой надо было делать подсечку с другой, она подрубала дерево вокруг, как говорили первопроходцы, обгрызая его по-бобриному.
- Трина, так ты не перерубишь его.
- Перерублю, со временем. Кому-то надо рубить дрова, а то помёрзнем. Ты лучше иди домой и готовь обед.
- Трина, ты же знаешь, что я не умею готовить. Дай-ка топор.
Поколебавшись, Трина отдала ему топор. После того, как он сделал несколько умелых ударов, она ушла прочь. И она сготовила ему превосходный обед. Он плотно поел и снова отправился к дровянику. На следующий день после завтрака он снова отправился туда и рубил бревно за бревном. Вернувшись на обед, он не нашёл Трины, а холодный обед ждал его на столе. Он заглянул в сарай. Упряжки на месте не было.
