46
воодушевленное слово; ораторъ возбуждаетъ толпу; слову начальника всѣ повинуются. Мы здѣсь раскрываемъ дѣйствіе различныхъ причинъ. Но не то для дикаря. "Слово, въ его глазахъ, было причиною непосредственною, сильною, въ нѣкоторомъ родѣ механическою, обладающею самыми чудесными результатами">{188}).
Любопытное возраженіе противъ теоріи анимизма дѣлаетъ Леви-Брюль>{189}). Коренную ошибку анимистовъ онъ усматриваетъ въ томъ, что они, какъ аксіому, молчаливо признаютъ тождество умственной дѣятельности культурнаго человѣка и — дикаря. По мнѣнію анимистовъ, разумъ дикаря отличается отъ разума культурнаго человѣка примѣрно такъ, какъ разумъ ребенка — отъ разума взрослаго, т. е. дѣйствуетъ по однимъ и тѣмъ же логическимъ законамъ, но лишь больше допускаетъ ошибокъ. Леви-Брюль старается доказать, что этотъ взглядъ ошибоченъ. Душевныя способности дикаря нельзя распредѣлять по категоріямъ: чувство, разумъ, воля. У дикаря всѣ эти способности находятся въ состояніи синкретизма. Благодаря тому, что представленія дикаря всегда отличаются сильной эмоціональной окраской, и вся умственная дѣятельность примитивнаго человѣка пріобрѣтаетъ совершенно своеобразный характеръ. Эта эмоціональная окраска создаетъ то, что предметы и явленія въ сознаніи дикаря получаютъ особый характеръ, для опредѣленія котораго Леви-Брюль не находитъ болѣе подходящаго термина, какъ "мистическій". Дикарь всегда находится подъ ощущеніемъ благотворнаго или зловреднаго воздѣйствія окружающаго міра. Онъ чувствуетъ въ предметахъ какую-то силу, которая исходитъ отъ нихъ и дѣйствуетъ на него и на другіе предметы. Эта сила не можетъ быть названа «душей», потому что у первобытнаго человѣка не выработалось еще представленіе о человѣкообразномъ духѣ, "душѣ". Удобнѣе всего ее назвать «мистической» силой. "Мистическій" характеръ познавательной способности первобытнаго человѣка дѣлаетъ возможнымъ
47
существованіе особаго логическаго закона «причастности» (loi de participation), который приблизительно опредѣляется авторомъ такъ: "Во всѣхъ представленіяхъ примитивнаго ума, предметы, существа, явленія могутъ быть, непонятнымъ для насъ образомъ, въ одно и то же время ими самими и чѣмъ-нибудь другимъ. Не менѣе непонятнымъ образомъ они испускаютъ и получаютъ силы, свойства, качества, мистическія дѣйствія, которыя обнаруживаются внѣ ихъ, не переставая быть тамъ, гдѣ онѣ находятся. Другими словами, для этого ума противоположность между единымъ и многими, однимъ и другимъ, и т. д. не влечетъ за собою необходимости утверждать одинъ изъ членовъ, если отрицаютъ другой, или наоборотъ"
