– Ничего, тебе Олег еще подарит.
– Думаешь? – с довольным видом спросила Мотька.
– А чего тут думать? Невооруженным глазом видно!
…В электричке народу было мало. Напротив нас сидела немолодая толстая женщина.
И вдруг я заметила, что Матильда не сводит с нее глаз. Тогда я тоже пригляделась к ней. Но ничего особенного не заметила. Женщина как женщина.
– Мотька, ты чего на нее лупишься? – тихонько спросила я.
– Изучаю!
– Что ты изучаешь? – удивилась я.
– А вдруг она из тех?
– Да с чего ты взяла?
– Глянь на ее ноги.
Я глянула. Ноги у женщины были толстые, отечные.
– Ну и что? Да таких ног тринадцать на дюжину! Тоже мне примета!
Заметив наши взгляды и перешептывания, женщина забеспокоилась. Она с трудом поднялась и пересела на другое место, спиной к нам.
– Ага! Видишь, она чего-то боится, – прошептала Мотька.
– Да ты рехнулась! Будешь теперь на всех толстых теток кидаться? Машкина бабушка говорила, что у той толстухи был больной вид, а эта здоровенная бабища, только ноги больные.
– Тогда почему она пересела?
– Испугалась!
– А я что говорю!
– Да она просто испугалась, что мы малолетние преступницы, может, хотим ее ограбить, вот и присматриваемся к ней.
– Ты правда так думаешь? – спросила Мотька.
– Конечно.
– Да, у меня уже извилина за извилину заходит от всех этих дел. Бог с ней, с этой теткой, пусть себе спокойно едет.
Но испуганная женщина время от времени робко оглядывалась.
– Ой, до чего здорово за городом! – воскликнула Мотька, едва мы вышли из электрички. – И воздух какой, чуешь, как пахнет? Чем это?
– Прелью, грибами, заморозками…
– Заморозками? – засмеялась Мотька. – Скажешь тоже! Слушай, Аська, а где букеты будем ломать?
– Да погоди ты с букетами, это уже в последний момент надо делать.
И вот наконец и наш поселок. Сколько волнений было пережито здесь этим летом… Немножко защемило сердце от воспоминаний о Коте, но так, слегка… А вот и страшный дом за глухой оградой, сейчас он пуст, охрана снята… И все благодаря мне![2]
В нашем доме было гулко и холодно. Для начала мы решили перекусить на террасе, благо солнышко сегодня припекало. За чаем мы вспоминали минувшее лето, знакомство с Олегом, Валеркины подвиги, шутили, смеялись… Потом взялись за дело – стали собирать вещи, перечисленные в списке тети Липы. Среди прочего она написала: «Из комнаты И.В. (И.В. – это Игорь Васильевич, мой дед, знаменитый оперный певец) взять коробочку с лекарствами. Верхний ящик стола». Я направилась туда. Открыв дверь дедушкиной комнаты, я обомлела. Стены ее, всегда густо увешанные фотографиями, были совершенно пусты!
