* * *
Дед Макар сидел на скамейке около дома со старыми подружками, окрестными бабушками, и расписывал свою победу над курами яркими, выразительными красками.
Бабушки прыскали в кончики головных платков и подзадоривали говорливого рассказчика охами и всплескиваниями рук.
– Я ка-а-ак дам одновременно одной ногой Квавземоде, а другой Жанне, они ка-а-ак брякнуться вверх тормашками! – живописал дед.
– А как же ты сам не упал? – притворно ласково спросила бабуля в синем платке.
– А че это я должен падать? – с подозрением в голосе поинтересовался дед.
– Если ты дрался двумя ногами одновременно, значит стоял на руках?
– Ну, выходит, так, – почесав подбородок под жидкой торчащей бороденкой заключил дед.
– Покажи! – потребовала назойливая старушка.
– Ничего ты не понимаешь, старуха, – компетентно заявил Макар, – слышала слово такое, «экстрим»?
– Неприличное, что ли? – охнула бабушка.
– Это ты неприличная! – возмутился дед, – а экстрим – слово научное, его даже по телевизору говорят. Когда появляется серьезная опасность, у человека вырастают крылья и он может то, чего не может в обычной ситуации. Теперь понятно?
Юлькин дедушка даже немного задохнулся, выговаривая такое длинное и умное предложение.
– Понятно, – важно кивнула головой старушка, – понятно то, что ты – старый болтун! Ладно бы еще загнул, что на руках стоял, но висеть на крыльях!
– Врун, врун, – закричал кто-то невидимый.
– Это я врун? – вскочил со скамейки дед. – Сама не понимаешь культурных выражений, а меня обвиняешь. Это просто для красоты так говорят, что крылья вырастают!
– Скандалистка старая, – добавил кто-то голосом деда.
– Я старая? – вскочила бабуля. – Да я на восемь месяцев моложе тебя!
– Врунишка престарелый, – последовало новое добавление.
– Эх, ты, – обиженно махнул рукой дед и не попрощавшись пошел домой.
Старушки молча смотрели ему вслед.
– Чего это ты на него напала? – спросила одна обидчицу деда.
– И не знаю, подруженьки, – сконфузилась та, – нашло что-то. И вы подзадоривали, вот я и разошлась!
– Да никто тебя не подзадоривал, мы молчали, – возмутилась ее собеседница.
– А кто говорил: «Врунишка престарелый»? Кто кричал, что дед – врун?
– Ты и говорила, – пожала плечами бабуля.
– Истеричка несчастная, – пробормотал неведомый подстрекатель.
Дед Макар, был, конечно, далеко не первой молодости, но то, что думают и говорят о нем подружки, было для него очень важно. Поэтому дедушка малодушно подслушивал под забором. Со своего места ему было прекрасно видно скворца, который прятался в кроне яблони и «выдавал» те самые фразы, которые и раздували ссору между приятельницами. Сначала, когда старушки просто ругались, ему было весело. Но когда дело дошло почти до драки, он решил простить свою обидчицу и объяснить, кто виновник скандала.
