Мучаясь от неприятного предчувствия, я подал список – грязный, с расплывшимися иероглифами. Киёмидзу, конечно, не мог не заметить всей этой сумятицы. Я наглядно продемонстрировал ему, что руки у меня не в порядке, а из-за того, что я изо всех сил старался держаться хорошо, получалось все как раз наоборот.
Киёмидзу некоторое время смотрел в послужной список. Девушка-служащая куда-то ушла. Ямада, сидя к нам спиной, доедал свой завтрак. Воздух между мной и Киёмидзу, казалось, сгустился, мне даже стало тяжело дышать. Больше половины написанного было ложью. Привычный к таким вещам, Киёмидзу, должно быть, насквозь видит мое вранье. К тому же он мог дурно истолковать и мою суетливость и неловкую сцену, в результате чего иероглифы стало трудно разобрать. Когда я подумал об этом, диван подо мной показался мне скамьей пыток.
Киёмидзу наконец поднял голову. На лице его плавала деланная улыбка.
– Почему вы ушли с последнего места работы? – Вопрос был задан бесстрастно, но я на мгновение запнулся, подыскивая слова.
В послужном списке должно было быть написано, что до октября прошлого года я работал на фабрике бумажных изделий, которая обанкротилась в результате экономической депрессии. До этого, видимо, речь шла про субподрядный завод электротоваров, откуда я уволился по личным обстоятельствам. И то и другое было ложью, и если бы меня стали расспрашивать о подробностях, я бы засыпался. Такое уже пару раз случалось. Я тогда обливался холодным потом, и этот опыт привел к тому, что я стал лгать искуснее. Я готовился так – выбирал, например, в качестве места, где я якобы работал, какую-нибудь маленькую фабрику в провинции Гумма неподалеку от лепрозория, узнавал ее название, число работающих, мог даже нарисовать схему.
– А? – переспросил я озадаченно. Я не мог проверить, что там написано в списке, который Киёмидзу держал в руках, и, переспрашивая, пытался выиграть время, чтобы скрыть свою неуверенность.
– Тут написано, что вы уволились по личным обстоятельствам, а в чем дело, почему?
– Есть две причины. Во-первых, приходилось иметь дело с очень мелкими деталями, это мне не подходит. Во-вторых, зарплата маленькая, на жизнь не хватало… – произнес я заранее заготовленный ответ. Речь моя лилась гладко, но мысль о том, что это ложь, вызвала во мне внезапное отвращение.
Киёмидзу кивнул. Затем сложил послужной список и пристроил его на край стола.
– Прошу прощения за бестактность, а что у вас с руками? – спросил Киёмидзу, моргнув несколько раз. На лице его было написано явное сочувствие.
