Лицо Джейка приняло жалобное выражение.
— За что же так жестоко и несправедливо наказывать голодного мужчину?
Именно в этот момент Сара увидела его — по-настоящему увидела. И это не могло не подействовать на ее чувства, на ее нервы.
На Джейке не было формы, и от этого, казалось бы, он должен был выглядеть менее эффектно. Ничуть не бывало. Напротив, сменив одежду, он сделался еще привлекательней, словно заряженный мужским обаянием.
Кто бы мог подумать, что от джинсовой тряпки может исходить ток, едва ли не электрический, с удивлением думала Сара, любуясь Джейком, хотя и пыталась делать вид, будто равнодушна и ни капельки не задета.
А «джинсовая тряпка» честно облегала каждый изгиб, каждый контур стройного тела, узких бедер, длинных крепких ног. Сара переместила взгляд выше, и перед глазами предстала атлетическая грудь, широкие плечи, размах которых подчеркивал свободно спадающий шерстяной пуловер. Короткие рукава не скрывали чуть опущенных рук, худощавых запястий и длинно-палых кистей, которые он как раз держал на бедрах чуть пониже простого кожаного пояса.
Итак, она видела перед собой образец несокрушимой, бесспорной мужественности. И держался он непринужденно, но Сара не обманывалась на этот счет.
А Джейк весь напрягся в ожидании, молча бросая ей вызов — «посмотрим, как ты мне в такой просьбе откажешь».
Ее же подмывало принять этот вызов, подмывало отказать и выставить вон, но она не сделала этого. Сама не знала, почему не сделала, — не знала или, может, не хотела задавать себе этот вопрос. И вместо того, чтобы копаться в своих чувствах, уступила.
— Тарелки в шкафчике над раковиной, — бросила она на ходу. — Ложки-вилки в нижнем ящичке. Салфетки на столе. Я — на минутку.
— Не торопитесь. — Низкий голос звучал мягко, обволакивающе. — Я никуда не уйду.
В том-то и беда, сказала себе Сара, скрываясь за дверью. Вот если бы она встретилась с ним чуть раньше, неделю назад… Впрочем, нет, какая разница? Это ничего бы не изменило, не изменило бы ровным счетом ничего.
Что же делать?
Сара долго стояла за дверью спальни, не в силах двинуться, стараясь подавить лихорадочное волнение, охватившее ее от дурных предчувствий. Нервы у нее разыгрались, она ощущала одновременно и приподнятость, и какую-то пустоту. Желание боролось с нежеланием. Страх сражался с отвагой. В этой схватке победили желание и отвага. Честность повела их за собой.
Да, ее влечет к Джейку Вулфу, призналась себе Сара, необоримо влечет. И, признав это, тут же начала действовать. Допуская, что, весьма возможно, совершает ошибку, о чем впоследствии пожалеет, она тем не менее быстро оделась, пригладила щеткой свою буйную растрепавшуюся гриву, провела пуховкой по носу и чуть-чуть по пылающим щекам, тронула тушью ресницы и помадой губы. А затем, с отчаянно бьющимся сердцем, принудила себя медленно и чинно выйти из спальни в комнату.
