— Приехали! — воскликнула я. — Пес поправляется! Я назвала его Пятницей, раз он нашелся в этот день.
Габриэль спешился, а из дому вышла Мэри, и я попросила ее позвать кого-нибудь из конюшни, чтобы лошадь отвели в стойло и накормили.
— Проходите, — пригласила я Габриэля в дом, и, когда он вошел, в холле сразу стало светлее.
— Разрешите, я провожу вас в гостиную и распоряжусь, чтобы нам подали чай? — сказала я.
Пока мы поднимались по лестнице, я рассказала ему, как выхаживала Пятницу.
— Сейчас принесу его. Увидите сами, насколько ему лучше.
Я раздвинула шторы и подняла жалюзи, и гостиная сразу повеселела, но, может, причиной тому было присутствие Габриэля. Он сел в кресло, улыбнулся мне, и я сообразила, что сейчас, в синем бархатном платье и с тщательно причесанной головой, кажусь ему, наверное, совсем не похожей на вчерашнюю девушку в костюме для верховой езды.
— Рад, что вам удалось спасти пса, — сказал он.
— Это вы его спасли!
Габриэль был польщен, а я позвонила в колокольчик, и почти в ту же минуту на пороге появилась Дженит. Она уставилась на гостя, а когда я попросила подать чай, у нее сделался такой вид, будто я прошу ее достать луну с неба.
Еще минут через пять в гостиную вплыла Фанни, явно недовольная. Но еще больше рассердилась я. Пора ей понять, кто хозяйка в доме.
— Я вижу, у нас гости, — ворчливо заметила Фанни.
— Да, Фанни, нам нанесли визит. Будьте добры, проследите, чтобы поскорее подали чай.
Фанни поджала губы. Видно было, что она придумывает, как бы поязвительней ответить, но я повернулась к ней спиной и обратилась к Габриэлю:
— Надеюсь, вам недолго пришлось добираться.
— Я живу в гостинице «Черный олень» в Томблерсберри.
Томблерсберри, маленькая деревушка вроде нашей, находилась в пяти-шести милях от нас.
— Вы там проездом?
— Да, всего несколько дней.
— Наверное, приехали отдохнуть?
— Можно и так сказать.
— А где вы живете, мистер Рокуэлл? В Йоркшире? Простите, я, кажется, задаю слишком много вопросов.
Я заметила, что Фанни удалилась. Может, на кухню, а может быть, даже в кабинет отца. Наверное, она считает крайне неприличным, что я принимаю джентльмена одна. Ну и пусть себе думает что угодно! И ей, и отцу пора понять: жизнь в этом доме не только невыносимо тосклива, но и совсем не подходит молодой леди, получившей такое образование, как я.
— Что вы! — отозвался Габриэль. — Спрашивайте что хотите. Если я не смогу ответить, я так и скажу.
— Так где же вы живете, мистер Рокуэлл?
