Габриэль кивнул, считая разговор оконченным. Взяв один из пистолетов, он поднял его, взвешивая на руке.
— Интересно, как вы считаете очки?
Они отстреляли по очереди десять раундов. Габриэль с легкостью опередил всех, но все же продолжал хмуриться.
— Брак, — заметил он, — притупил вашу меткость.
Вейн пожал плечами:
— Это всего лишь игра, и едва ли так важно быть столь уж метким. Как видишь, брак заставляет каждого пересмотреть свои приоритеты.
Габриэль посмотрел на Вейна, потом на Дьявола, тот ответил ему вызывающим взглядом и, не сделав попытки возразить, словно читая мысли Габриэля, усмехнулся:
— Друг мой, начинай об этом задумываться, потому что это коснется тебя с той же непреложностью, с какой август следует за июлем.
Эти слова выбили почву из-под ног Габриэля — по спине его пополз неприятный холодок предчувствия. Однако, не подав виду, он напустил на себя обычное безразличие и в своей беспечной манере последовал за остальными к выходу из тира.
В пять часов Габриэль лениво листал «Журнал джентльмена», когда в дверь постучали. Прислушавшись, он различил шаги Чанса и с улыбкой вернулся к чтению.
Минутой позже дверь гостиной открылась, и появился слуга.
— К вам мистер Деббингтон, милорд.
Габриэль вздохнул:
— Благодарю, но я не лорд.
Брови Чанса сошлись над переносицей.
— А я думал, что вы, как и все достойные джентльмены, лорд.
— Нет.
— О! — Чанс отступил за порог и пропустил гостя.
— Желаете, чтобы я налил бренди?
— Нет, больше ничего не нужно. Ступай.
— Слушаюсь, сэр.
Чанс поклонился и вышел, не забыв прикрыть за собой дверь.
Габриэль указал Джерарду на кресло.
— Хочешь бренди?
Джерард усмехнулся:
— Нет. Пэйшенс непременно унюхает. — Развалившись в кресле, гость посмотрел на Габриэля: — Вейн рассказал мне об этом деле с вымогательством, которое ты пытаешься раскрыть. Буду счастлив помочь тебе. Что я должен делать?
В ответ Габриэль подробно изложил свой план, разумеется, не упомянув о графине.
В полдень следующего дня Габриэль спустился по ступенькам отеля «Берлингтон», вполне удовлетворенный принятыми мерами.
Его план уже был введен в действие и успешно осуществлялся.
Скоро графиня будет принадлежать ему.
Повернув на Бонд-стрит, он посмотрел вперед. Шагиего замедлились.
Алатея стояла на углу Брутон-стрит, полускрытая фасадом магазина, — взгляд ее был устремлен на людей, окружавших продавца орехов.
Она всегда питала слабость к орехам, и сейчас явно раздумывала, стоит ли ей влиться в эту толпу, чтобы полакомиться. В этот час сборище вокруг прилавка состояло из молодых отпрысков отнюдь не аристократических семейств и юных светских щеголей. И те и другие создавали постоянную суматоху и шум.
