Снова воцарилась тишина.
Габриэль пошевелился. И тут, выступив из глубокой тени, появилась она. Туман льнул к ее юбке, закручивался вокруг ног, когда она медленно повернулась к нему лицом. Женщина была в плаще и вуали, непроницаемая, как тайна, загадочная, как сама ночь.
Габриэль, щурясь, вглядывался в ее стройную фигуру, затем пошел ей навстречу. При его приближении она подняла голову.
Она была очень высокой, может быть, всего на фут ниже его. И все же, несмотря на тяжелый плащ, нельзя было не заметить, что при своем высоком росте она отличалась на редкость пропорциональной фигурой.
— Доброе утро, мистер Кинстер. Благодарю за то, что пришли.
Голос ее был низким и нежным.
— В записке сказано, что вынуждаетесь в моей помощи.
— Это верно. В ней нуждается моя семья.
— Ваша семья?
В темноте ее вуаль казалась совершенно непроницаемой. Габриэль не мог разглядеть ни движения губ, ни очертаний подбородка незнакомки.
— Я хотела сказать, семья моего покойного мужа.
Он ощутил запах ее духов, возбуждающий, экзотический…
— Может быть, сначала нам уточнить, в чем состоит ваше затруднение и почему вы думаете, что я смогу вам помочь?
— Вы сможете. Я никогда не попросила бы вас прийти, если бы не узнала о вас все, и никогда бы не открыла того, что собираюсь открыть. Дело в том, что у меня есть письмо, в которым моим покойным мужем были даны опрометчивые обещания.
— Покойным мужем?
Она кивнула.
— И давно умер ваш супруг?
— Около года назад.
— Его поместье было завещано, а завещание оформлено законным образом?
— Да, его титул и поместье теперь принадлежат моему пасынку Чарлзу.
— Пасынку?
— Мы поженились несколько лет назад. Муж был намного старше меня. Перед смертью он тяжело болел. Все его дети — от первой жены.
Поколебавшись, Габриэль спросил:
— Как я понимаю, вы взяли на себя заботу о детях своего покойного мужа?
— Да, и считаю, что несу ответственность за их благополучие. Вот поэтому-то я и ищу вашей помощи.
Габриэль вглядывался в ее скрытое вуалью лицо, понимая, что и она изучает его.
— Вы упомянули какое-то письмо, где были даны опрометчивые обещания.
— Да, и я должна кое-что пояснить. У моего покойного мужа была склонность ввязываться в сомнительные авантюры. В последние годы жизни он пытался вложить свой капитал в такие предприятия, которые приносили прибыль, однако три недели назад горничная случайно наткнулась на бумагу, которая оказалась документом, налагающим на мою семью весьма серьезные обязательства.
