— И что же дальше?
Его легкомысленный тон тотчас же стал серьезным;
— Я обещал и сдержал обещание.
Теперь каждое произносимое им слово звучало на удивление весомо.
— Если вы хотите, чтобы я играл в эти игры, то должны принимать во внимание мои правила и подчиняться им.
Ее молчание было довольно долгим.
— Ваши правила?
Он почувствовал, что она смотрит на него.
— И в чем они заключаются, эти ваши правила?
— Правило номер один — вы должны пообещать мне никогда впредь не делать ничего тайком от меня.
Она слегка пошевелилась.
— Тайком от вас?
Габриэль кивнул:
— Если мы с вами будем действовать независимо друг от друга, особенно в таком деликатном деле, как это, конец наших поисков окажется весьма плачевным — вся Работа пойдет прахом. Вы не настолько хорошо знакомы с ситуацией в Сити, чтобы быть в курсе всех хитросплетений, которые могут встретиться на пути наших расследовании. Именно поэтому вы обратились ко мне за помощью, не так ли?
В ней не было ничего от присущей ее полу манеры немедленно высказать свое мнение — сначала она взвешивала, пыталась все обдумать. Лишь когда они завернули за угол, она наконец спросила:
— В чем заключаются остальные правила?
— Их всего два.
— И какое же второе?
Он повернул голову и посмотрел на нее:
— За каждое новое сообщение я потребую награды.
— Награды?
Алатея прекрасно поняла, что он имеет в виду.
— И какой же награды вы хотите?
— Поцелуй за то, что я обнаружил контору Терлоу и Брауна.
Она все еще безмолвствовала, сидя так тихо, что у него закралось сомнение, действительно ли он смутил ее. Впрочем, ему трудно было поверить в ее смущение — она слишком хорошо знала, с кем имеет дело.
— Поцелуй?
— Угу.
На этот раз он не мог отказать себе в удовольствии улыбнуться. В голосе его появились мурлыкающие нотки, привычные для известного своими светскими подвигами обольстителя.
— Поднимите вуаль.
— Нет.
В ее «нет» прозвучал спокойный, но решительный отказ.
Брови Габриэля надменно поднялись, затем он покорно вздохнул:
— Ладно, пусть вуаль останется.
Прежде чем она успела придумать что-нибудь, чтобы избавиться от неизбежного поцелуя, его рука обхватила ее талию. Он приподнял вуаль, и тотчас же его губы прижались к ее губам.
Графиня сидела рядом, податливая и теплая, позволяя себя целовать. Габриэль взял ее за подбородок, но не почувствовал готовности разделить поцелуй — никакого ответа.
Что ж, он умеет быть терпеливым, раз обстоятельства вынуждают его к этому.
Он снова нежно поцеловал ее, легко касаясь ее губ своими, искусно стараясь вызвать в ней страсть…
