– Для этого нужна более длинная шея.
Мэгги нахмурилась своему отражению. При глубоком вырезе короткое ожерелье утрировало объем обнаженного тела. Дело тут не в шее, сказала она себе.
Каждый раз, как она выбирала что-то. Ник отпускал критический комментарий, но она упрямо держалась, пока не кончилось терпение.
– Знаешь, ты ужасный продавец. Неужели ты не хочешь, чтобы я выбрала то, что мне нравится?
– Похоже, тебе нравится все, – сделал он широкий жест рукой. – Что не позволяет сузить диапазон. При такой скорости мы действительно останемся здесь на всю ночь… или, может быть, ты этого и хочешь? Не пытаетесь ли вы скомпрометировать меня, миссис Коул?
– Эта шутка затаскана до дыр, мистер Фортуна.
Ник ухмыльнулся, и Мэгги вдруг представила его молодым боксером: пританцовывая, ныряет он под удары и наносит ответные.
– Но звучит очень свежо, когда она связана с тобой.
– Я покупаю камни, а не любовника. А если бы мне нужно было последнее, я бы выбрала кого-нибудь классом повыше. Класс – это такая штука, мистер Фортуна, которую нельзя купить за деньги. С этим нужно родиться. У вас есть костюм, но он не вполне подходит. Иногда он морщится, демонстрируя потертости.
Его глаза впервые оскорбление сузились.
– Я предпочитаю чистую совесть любому классу…
– Неверно расставлены акценты, – издевалась она. – К сожалению, у тебя нет ни класса, ни чистой совести. Шантаж, угрозы насилием не вполне к лицу достойному гражданину. И разве может быть чиста совесть у человека, который пытается продать дочь, чтобы приобрести респектабельность?..
– Я не продаю Лори! – Его гневный вопль резко отразился от стальных стен сейфа.
– Принудить ее выйти за одного из тщательно отобранных тобой кандидатов это и значит продать.
– Я ни к чему ее не принуждаю. Она слишком молода, чтобы вообще думать о браке. Ей нужно больше опыта, чтобы выбрать достойного спутника жизни.
– А, ты хочешь, чтобы она сначала поспала немного на пробу?
– Нет! – У него потемнело от прилива крови лицо. – Я говорил не о сексуальном опыте. Я имел в виду опыт жизненный. До сих пор она вела очень замкнутый образ жизни…
– По чьей же вине?
– Я сказал – замкнутый, но не изолированный, – проскрежетал он, с трудом усмиряя ярость. – У нее впереди вся жизнь, и нет нужды торопить события.
– Понимаю. Ты хочешь, чтобы она в семнадцать лет поступала как тридцатипятилетняя. Очень логично. Ник. Очень здраво. Стоит ли плакать по луне, когда под рукой столько звезд?
