- Так я и сказал Персею, - сказал Кефей, - сразу после свадьбы. Похлопывает меня по плечу, хочет узнать, как все это начинается на самом деле. Я отвел его в сторону и так прямо ему и заявил: "Как всегда бывает? Две женщины под одной крышей. Кася кичится своими волосами, волнистыми и роскошными, как у богини, Андромеде повезло унаследовать такие же - ну и так далее. Сто раз говорил ей: они у тебя вьются от природы, не делай завивки. Конечно, тут как тут оракул, глаголет: нереиды надули губки, кто-то должен расплатиться, а не то Кет останется у нас навсегда, - а ты знаешь, Персей, в местах вроде Иоппы, если рыбный промысел идет под гору, ко дну идет вся экономика". Вот в таком духе.
Я вспомнил этот момент, ухватился за предоставившуюся возможность, процитировал молодого Персея:
- "Тогда почему же вместо своей жены ты зарифил Андромеду?"
- Тут он меня ущучил, - ответил Кефей. - Все, что я мог сказать: "Подобный выбор не должен выпадать никому из смертных, но, как ни крути, приказ есть приказ". Но ты ничем не прошиб бы Персея, да, не в те дни…
Я попробовал снова:
- "Чей приказ, папаша? Аммон сообщил тебе об этом лично или же передала жена?"
Кефей почти улыбнулся:
- Слава Зевсу, что как раз тогда Финей с компанией и ввалились незваными на вечеринку! Ко времени, когда они окаменели, ты забыл, о чем спрашивал.
- Я помню, помню! - Вновь присев на корточки, я схватил его за плечи. - И ты теперь тоже?
Кефей неопределенно покачал головой:
- Спустя двадцать лет я все еще страдаю из-за этого, луща горох нут и проклиная себя за трусость, что позволяю истории повторяться…
- Ты никогда не был трусом, Кефей! Помнишь, I-F-5, Битву в Пиршественном Зале?
- Нет, именем Зевса, - согласился он, я же мертвой хваткой вцепился в его местоимения, - не вполне трусом, просто всецело попавшим под каблук жены, а тут ты…
- Персей! Это Персей!
- А что касается мужских разборок, тут я всегда себя сдерживал. - Он не стал протестовать, когда я помог ему подняться на ноги; мои собственные колени гнулись едва ли лучше, чем у него, - Я себя не извиняю, - сказал он.
- Не извиняйся! Ты теперь меня узнаешь?
- Можешь представить, как я себя чувствовал, когда подошло время; слоняешься тут на бобах от лука до латука, и вдруг опять - хлоп по плечу, - и стоит тут как тут Персей, спрашивает, что там состряпала Кася на сей раз и где Андромеда и что замышляет, словно вместо двадцати лет прошло двадцать минут!
Я стиснул его руку:
