И вот теперь точно так же вел себя Берт.
Чарити закрыла глаза и напряглась, приготовившись к боли и оскорблениям. Она решила, что единственный способ уцелеть – это умереть эмоционально, чтобы выжить физически.
И тут Берт вдруг отпустил ее. Дрожа всем телом, она попыталась отодвинуться от него, но силы изменили ей.
Слыша, как в ушах стучит кровь, она открыла глаза и увидела, что Берт сидит на краю кровати и как-то странно смотрит на нее.
Он протянул к ней руку, и Черри невольно снова сжалась в комок. Словно откуда-то издалека до нее донесся глухой и незнакомый голос Берта, и, усилием воли сосредоточившись, она услышала:
– Прости, Чарити. Мне не надо было делать этого. Я вел себя, как последняя скотина. Этот мой проклятый характер…
Она не верила своим ушам. Он просит у нее прощения? Джулиан не только не извинялся, наоборот, он смеялся над ней, наслаждался ее ужасом! Берт же выглядел потрясенным. Он побелел как мел, и пальцы у него дрожали. Чарити увидела в его глазах те же страх и боль, что владели сейчас ею, и в порыве сострадания накрыла его руку своей ладонью.
По лицу его пробежала судорога, а в глазах мелькнули слезы. Сердце так и перевернулось у нее в груди. Она изумленно взирала на Берта, не веря, что мужчина может испытывать такие чувства, а он медленно поднял ее руку и прижался губами к ладони.
И хотя в этом жесте не было даже намека на сексуальность, Черри вдруг почувствовала, что ее охватывает желание. Продолжая целовать ей руку, Берт хрипло пробормотал:
– Чарити!.. Милосердие!.. Как точно родители выбрали для тебя имя.
Едва удерживаясь, чтобы не разрыдаться, она торопливо пробормотала:
– Я сама виновата. Мне не следовало злить тебя, Берт.
– Нет, – прервал он и, нежно коснувшись ее лица, тихо повторил: – Нет, Чарити! Ты действительно разозлила меня, но это не повод для того, чтобы вести себя, как грубое животное. Мне всегда было отвратительно насилие, и вот я сам оказался на грани того, чтобы…
Она не дала ему продолжить, еле слышно прошептав:
– Не упрекай себя ни в чем. Ты же не издевался надо мной…
– Не издевался? – Глаза его потемнели. – Чарити, ты поняла, что ты сейчас сказала?
Губы у нее задрожали. Как зачарованная, она смотрела на него, чувствуя, как пальцы его судорожно сжались.
– Я не собирался издеваться над тобой. Я вовсе не хотел причинить тебе боль, Чарити! Я хотел… О Господи! – пробормотал он глухо, не в силах отвести взгляда от ее невинных, чуть припухших губ.
