Эвелин не могла оторвать от них глаз. Ее поражало поведение Абулшера. Он, который мог быть таким грубым с женщиной, сейчас делал все, чтобы усладить этого плотоядного коротышку. Было ясно, что Абулшер получал мазохистское удовольствие, рабски покоряя свое тело прихотями брата по крови…
В конце концов вожделение обоих достигло пароксизма, фрикции стали бешеными. Казалось, что двое мужчин наперегонки рвутся к близкому финишу их соития…
Темнокожий Имхет был страшен в своем оргазме. Его будто взрывало изнутри, раскаты этих взрывов прокатывались по всем конечностям, нижняя челюсть отвисла… В бессилии упав на Абулшера, он продолжал дергаться от стихающих, но еще владеющих им толчков семяизвержения. Прошло немало времени, прежде чем он притих.
Эвелин лежала, съежившись и боясь пошевелиться, но продолжала наблюдать.
Коротышка пришел в себя и встал. Он поцеловал брата в щеку и что-то прошептал ему на ухо. Они легли на землю валетом. Абулшер взял грузный орган Имхета, который уже вновь начал оживать, в рот. Одновременно он раздвинул ноги, подставив собственный член красными губам брата. Они долго лежали на земле, припав друг к другу и млея от блаженства. Вдруг ни с того ни с сего Имхет поднялся и бросился к пасшимся поблизости стреноженным лошадям. Он выбрал одну из них, потрепал по загривку, положил обе руки ей на спину, подпрыгнул и повис поперек хребта. Абулшер подошел к нему сзади и быстро окунул свой пенис в темную щель качающегося зада. Затем он легонько хлопнул лошадь, она послушно тронулась. Животное медленно совершало на привязи круг за кругом. Абулшер шел рядом с ним. Переступая ногами, лошадь раскачивала висящее на ее спине тело Имхета, эти качания отзывались утонченными подрагиваниями разгоряченной плоти вокруг введенного органа Абулшера. Так они сделали еще круг, потом еще и еще… До тех пор, пока не рухнула запруда, сдерживавшая оргазм, и не хлынули пульсирующие струи наслаждения…
Потом оба брата улеглись и заснули. Эвелин видела, что они лежат со сплетенными руками и ногами, как дети, которые после дневных игр не могут расстаться даже на ночь.
* * *
Они ехали уже несколько дней по горам, но до нужного им места было еще далеко. Когда на их пути попадался кишлак, они останавливались там. Каждый раз их встречал старейшина-аксакал, который, несмотря на традиционное гостеприимство, никогда не спрашивал, откуда они следуют и куда направляются. Но стоило Абулшеру рассказать о подстерегающей их опасности, как люди наперебой предлагали свою помощь – кто приютом, кто деньгами, кто просто советом.
