– Почему вас так трудно уломать? Это начинает раздражать.
И она рассмеялась.
Они остановились в коридоре перед дверью, Джон хотел сказать что-то еще, но под шум ужасной бури Марго прошептала:
– Тише, они, должно быть, все спят.
Джон застыл в дверях, пока она шарила в темноте в том месте, где должен был быть выключатель.
– Превратитесь опять в пришельца, пожалуйста.
– Вы все-таки хотите показать мне, что такое секс?
– Нет. Просто пришельцы светятся в темноте. – Она посмотрела в его сторону с нетерпением, раздосадованная. – А вы не светитесь.
– Я свечусь под одеялом.
– Тсс! Они же спят!
Наконец она нащупала выключатель и повернула его. В комнате никого не оказалось. Все постели были аккуратно застелены. Похоже, сюда вообще никто не приходил.
– Спасибо, что проводили меня, – сказала Марго.
– Я еще посторожу вас, пока не придут соседки. Мне не хочется оставлять вас одну.
– В этом нет необходимости, я закрою дверь.
– И запрете ее.
– Я запираю двери только в библиотеку.
– Пойдемте лучше в мою комнату.
– Это противоречит соглашению, которое мы заключили с Лемоном на пороге моего дома. Я не должна спать у вас в комнате.
– Какая глупость. Мне вы можете доверять, как самой себе. И пальцем не трону, – заверил Джон, когда Марго вдруг с присвистом резко вдохнула воздух. – Что это вы так вздыхаете? Я что-нибудь не так сказал?
– Здесь очень хорошо.
– Да вы вся дрожите! Как мерзко сейчас залезать одной в холодную, пустую постель! Пойдемте ко мне, там вам будет теплее.
– У меня фланелевая пижама.
Джон проворчал:
– Это какая-то старая дряхлая мужененавистница изобрела фланелевую пижа... – и тут же: – Как это вы посмели обсуждать с Лемоном, можете ли вы спать со мной?
– Он хотел знать, соглашусь ли я пойти в вашу комнату.
– Господи! Вы двое были... Мы же только-только познакомились! Или, может быть, вы договорились еще до той нашей первой встречи? Так вы все спланировали заранее! И Лемон не для себя приглашал вас сюда? И вы не собирались провести вечер вместе с ним?
Она ответила: «Нет» – и вручила ему пиджак. И снова открылось взору ее платье. Оно было вызывающе. Почему? Красное, оно, как чешуя невиданного морского дива, облегало тело, и, когда Марго вдыхала воздух, ее грудь подымалась и платье сверкало блестками. Это могло совратить любого. Обычно, когда человек дышит, ничего подобного не происходит. А она совращала.
Зачарованный, Джон отключился и прослушал часть ее обличительного монолога; когда же он очнулся от сладкого забытья, то услышал только:
