Жизлен хотелось кричать, но слова застревали в горле. Неужели, чтобы отомстить, она должна принести еще одну жертву? Она потеряла в жизни слишком много, так неужели ей предстоит лишиться и этого существа, которое ей предано, зависит от нее, и любит, не требуя ничего взамен.
Кто же он — этот красивый, улыбающийся злодей, который сидит здесь как ни в чем не бывало, и хочет отравить беззащитного доверчивого щенка, который не сделал ему ничего дурного?
Неожиданно Жизлен подумала, что Блэкторн наверняка не станет поить собаку чаем или бренди. Значит, Угольку в отличие от нее серьезная опасность не грозит. Ее-то Трактирщик не отпустит ни при каких обстоятельствах, тем более что Блэкторн, судя по всему, о чем-то догадывается.
Тем временем Уголек отведал всего, что имелось на серебряном подносе. Всего, кроме чая и бренди. Блэкторн в упор посмотрел на Жизлен.
— Кажется, ему все понравилось, — проговорил он, опуская щенка на пол.
Уголек кинулся к Жизлен, и, выказывая явное удовольствие, встал перед ней на задние лапы. Она уже наклонилась, чтобы взять его на руки и прижать к себе, но не успела поймать, и он бросился назад к человеку, который хорошо его накормил и приласкал, в надежде получить что-нибудь еще.
— Славная собака, — сказал Блэкторн, — ты хочешь попить. Боюсь, ты не большой любитель чая, — продолжал он, — наливая душистую жидкость в блюдце, — но я добавлю побольше молочка, так тебе, наверное, больше понравится, ты ведь…
К Жизлен неожиданно вернулись силы, она уже снова могла двигаться. Подскочив к столу, она, схватив чайник из лиможского фарфора, бросила его на пол, а следом и блюдце с чаем.
— Ну и ну, — испуганно произнес Блэкторн, изумленно глядя на нее.
— Он не переносит молока, — сказала Жизлен, не двигаясь с места. Горячий чай, попав на руку, обжег кожу, но она даже не шелохнулась.
— Нехорошо. Посуда разбилась. Боюсь, хозяйка может вычесть из жалованья. Вам еще повезло, что вы служите у Элин, у нее просто на редкость мягкий характер. Он взглянул на лужу.
— Весь чай на полу.
Жизлен на этот раз успела нагнуться и схватить Уголька, пока тот не добрался до мокрого пятна на толстом абюссонском ковре, и прижала его к себе до того крепко, что тот возмущенно взвизгнул.
— Придется вам обойтись одним бренди, — сказала она, и повернулась, чтобы уйти.
Трактирщик, стоя в двери, загораживал ей проход. Омерзительно улыбаясь, он протянул руку, и забрал у нее щенка.
У Жизлен не было выхода. Она отдала Уголька. Трактирщик захлопнул дверь прямо перед ее носом.
