– Спасибо, нет. Мне не нужен психиатр. По крайней мере сейчас.
Потушив сигарету, она наблюдала, как Майлз идет к ним через зал ожидания.
– До твоей посадки пятнадцать минут, – заметил он матери. – Ты приняла успокоительное? Жанет кивнула.
– За пятнадцать минут я успею выпить двойной скоч это успокоит меня по-настоящему. И они направились в бар.
Теперь жизнь казалась ей пустой.
Она вернулась в «Бич Бам», пытаясь загрузить себя работой, но ее не интересовала торговля купальными костюмами. Ее преследовали призраки дочери и странного человека в черной шляпе. Мысли, что приснившееся было правдой, и все, случившееся той ночью проникло в ее спящий мозг, исказившись в символах сна, не покидали ее. Но как это доказать? Засыпая, она пыталась восстановить сон в памяти, концентрируясь на странном полуразрушенном доме. Она ясно помнила его: зияющие дыры в крыше, продранные шторы, разбитые оконные стекла, латунная кровать посреди огромной комнаты… Но странно – чем больше она старалась вызвать сон в памяти, тем бесчувственнее засыпала.
Потом она кое-что придумала: вытащив из стопки журналов «Таймс-санди», перечитала статью, написанную Майлзом о Дункане Эли… Муж Роксанны, Уильям де Ланкрэ. Возможно, причиной их развода был слабоумный ребенок, о котором рассказала Роксанна. Но может, и нечто иное – то, что «откроет окно» для Полы. Она решила попытаться встретиться с ним.
Позвонив в маклерскую фирму «Де Ланкрэ, Риэрдон и Лорд», попросила де Ланкрэ к телефону. Назвавшись подругой его бывшей жены, она сказала, что хотела бы поговорить с ним по «личному вопросу». Ей казалось, что он мог подумать, будто ей от него что-то нужно, например, деньги. Но что бы Ланкрэ ни думал, манеры его были скрупулезно вежливыми. Он осведомился, устраивает ли ее встреча в два часа назавтра. Она согласилась.
Офисы «Ланкрэ, Риэрдона и Лорда» находились на Пайн-стрит, через полквартала от Уолл-стрит и занимали шестой, седьмой и восьмой этажи старого здания. Грязноватый фасад начала века придавал ему солидность и цельность, которых не хватало постройкам из металла и стекла. Пола нервно курила в приемной, пока в комнате не появилась секретарша, проводившая ее по коридору в большой, отделанный панелями кабинет с потертыми кожаными креслами и морскими гравюрами на стенах. Уильям де Ланкрэ встретил ее у двери, улыбнулся и пожал руку. Ему было чуть за сорок, хотя он легко мог сойти за тридцатилетнего. Он казался даже симпатичнее, чем на фотографии к статье Майлза – темные вьющиеся волосы и квадратное лицо с синими, как у Пола Ньюмена, глазами. На нем был консервативного покроя костюм от Бруксов, а дружеская манера общения казалась старомодной, но вполне гармонировала с гарвардским акцентом и галстуком нью-йоркского яхт-клуба. Он подвел ее к стоявшему перед столом креслу, и Пола заметила лежащие там и сям журналы «Парусный спорт» вперемешку с «Уолл-стрит джорнэл».
