По коже забегали мурашки. Ей хотелось завопить. И убить Робина. Она желала возвращения Майлза – ее Майлза, пусть рассеянного и ленивого, но такого родного, в отличие от нового, в мысли которого не проникнуть. И зачем только она узнала Дункана вместе с Роксанной и этим проклятым псом Робином. Она с радостью вернула бы пятьдесят тысяч долларов, лишь бы можно было стереть все случившееся за последние месяцы, начиная с того утра, когда Эли позвонил насчет интервью. Пятьдесят тысяч долларов.. Рояль… Партитуры… Если бы Дункан Эли знал, что он станет Майлзом Кларксоном, то разве не завещал бы ему часть денег? Разве нет? И рояль вместе с нотами?
Мысли перепутались. И потеряли здравый смысл. Люди не способны овладевать телами других людей. Это походило на «туннель времени» или на средневековье – одержимость дьяволом и колдовство…
Одержимость дьяволом? «Де ла Демономаниа дес Сорсьерс». Неужели Дункан, Роксанна, Андраши, Филип Розен и тот странный человек в черной дерби, – неужели все они были сатанистами? И неужели Дункан и Роксанна с помощью какой-то магии смогли помочь умирающему старику завладеть телом молодого человека? Нет-нет, это безумно. И даже, если бы это было истиной, то есть, Дункан, зная, что умирает, стал бы подыскивать новое тело – для чего ему понадобился именно Майлз? Да, он молод, здоров и красив. Но все же…
И тут она вспомнила: руки. Рахманиновские руки. Что это значит – «коллекционировать руки»? «Подобных рук не более сотни пар на нынешнее поколение». Руки. Ну конечно: великому пианисту нужны великолепные руки. Вот почему он выбрал Майлза и подверг его вместе с семьей внимательнейшему изучению, чтобы сойти за него при трансплантации. Вот почему Майлз вдруг решил стать пианистом: потому что он – не Майлз, а Дункан Эли в новом теле, подогнанном под себя для новой карьеры. Нет, скорее для старой карьеры в новом теле…
Она начала хихикать. Мысль о том, что можно пойти и купить себе новое тело казалось страшно забавной. «Мама, мне надоело это тело. Пойдем-ка в магазин и подберем другое». «Милый, у меня болит зуб. Пойду куплю себе новую челюсть – в новом теле». Пола истерично захохотала, катаясь по постели. Зачем заниматься пересадкой сердца? Подбери себе подходящее тело, это гораздо проще. Трансплантация души, именно так. Ты никогда не умрешь. Износил свою плоть – бери себе чужую. И можешь жить вечно. Может, Дункану Эли уже десять тысяч лет!
Оставалась лишь одна проблема: что случилось с душой в захваченном тобой теле? Что сделалось с Майлзом? Ее Майлзом, тем, которого она любила? Он что, умер?
