Спустя время моё самочувствие стало улучшаться. Ещё полностью не пропало желание принять кокаин. Но оно уже не было таким сильным, как прежде. Последующие три месяца я жила по инерции и не испытывала никакого интереса к окружающей действительности. Мне было неинтересно смотреть телевизор, читать газеты, разговаривать с врачами. Врачи называли это «кокаиновой скукой». Я ела, но не чувствовала никакого удовольствия от еды. Я даже не ощущала вкуса пищи. Меня невозможно было хоть чем-то удивить или расстроить. Я оставалась равнодушной ко всему, что меня окружало. Затем начались всё те же приступы депрессии, раздражения и тревожности. Во время этих приступов ко мне с новой силой возвращались воспоминания о кокаине. Я понимала, что если бы в тот момент находилась не в больнице, а на воле, то обязательно бы сорвалась.
По истечении трёх месяцев «кокаиновая скука» начала ослабевать, а патологическое влечение к наркотику стало сходить на нет. Вернулись сон и аппетит. Я вновь почувствовала вкус пищи. Я пролежала в больнице ровно полгода. За это время у меня периодически возникали приступы тяги к кокаину, которые сопровождались тревогой и раздражительностью, но они тут же проходили, и только к концу лечения эти приступы исчезли вовсе.
Когда меня выписали и я вышла из клиники, то увидела встречающего меня Шарля. От неожиданности я споткнулась, пропахала носом все ступеньки и разбила себе нос. Шарль подбежал, помог мне подняться, достал носовой платок и приложил его к моему носу.
– Наташа, ну что ты под ноги не смотришь? Тебя не долечили, что ли?
– Долечили. Я просто тебя увидела и растерялась. А как ты узнал, что меня выписали?
– Мне лечащий врач позвонил. Я же всё время держал руку на пульсе, платил за твоё лечение.
– Я знаю. Спасибо тебе.
– Да ладно. Главное, чтобы ты была здорова.
Как только мы с Шарлем сели в машину, он протянул мне паспорт и билет на родину.
– Самолёт через четыре часа.
– Спасибо.
– У нас есть ещё время заехать на кладбище к твоему любовнику. Хочешь?
– Хочу, – честно ответила я.
– Я похоронил родителей на одном конце города, а его – совсем на другом.
– Спасибо тебе за то, что ты вообще его похоронил.
Как только мы приехали к Егору на кладбище, я положила ему на плиту две розочки и прошептала:
– Спи спокойно, Егор. Я ВЫЖИЛА. Я СМОГЛА. У МЕНЯ ПОЛУЧИЛОСЬ! Врачи сказали, что мне повезло. Егор, МНЕ ПОВЕЗЛО. Я ЖИВУ! Я победила кокаин и обязательно стану счастливой. Только моё счастье больше никогда не будет кокаиновым. Оно будет женским!
