– Ясно…
Тимур Сахокия был коренастый и круглолицый. Волосы у него сильно вились, брови почти срослись над переносицей. Он производил положительное впечатление, напоминал художника, но вспыхивавшая иногда в глазах злоба выдавала его истинную натуру.
– Значит, ты утверждаешь, что с Забазновскими не знаком?
– Не знаю таких.
– И в дипломатическом доме на Ленинском проспекте никогда не бывал?
– Именно так.
– Но ведь Милорад Забазновский учится с тобой на одном курсе.
– Мало ли кто там учится. Не обязан я со всеми знакомиться.
– Послушай, парень, за этой дверью стоят три сотрудника из охраны дипдома, они тебя видели не раз. Можем начать опознание. Но тогда дело примет другой оборот. То ты сам расскажешь, а то тебя уличат. Тебе ли не понимать этого? Так что, вызываю их? – Сидоров поднялся из-за стола.
– Ладно, не надо никакого опознания. – Тимур поёжился. – Бывал я у Забазновских, не раз бывал.
– На какой почве познакомились?
– Я с их сыном Милорадом дружил.
– Забазновские дали показания, что они иногда привозили вещи на продажу, а вы сбывали их.
– Ну и что? Бывало. Не такой уж это криминал! – огрызнулся Тимур. – Людям хочется красиво одеваться, особенно молодёжи.
– А какие отношения у вас с Месхи?
– Нормальные.
– Точнее.
– Учимся вместе. Встречаемся иногда.
– Иногда?
– Ну, часто встречаемся, очень часто! – вспылил вдруг Тимур.
– А наркотики тоже вместе употребляете?
– Какие наркотики? – встрепенулся Сахокия. – Я ничего не употребляю.
– Ладно, раз ты отпираешься, мы делаем у тебя забор крови и отправляем на анализ. Дело это нехитрое… А теперь давай вот о чём, голубчик. Парень ты молодой, а жизнь может сломаться навсегда. Преступление, которое ты совершил, жизнь твою не скрасит. Но ведь ты не первый раз квартиры ломаешь, так? Признавайся в других.
– Никаких других не было.
– Чистосердечное признание… Ты же знаешь, суд учтёт. Я же тебе не чужие кражи предлагаю на себя взять. Ты о своих расскажи, честно расскажи.
– Не понимаю, куда вы клоните.
– Клоню к краже из квартиры Забазновских. Вчера мы арестовали Месхи, дома у него изъяли шесть тысяч рублей, которые он прятал в туалете. Массу других вещей изъяли, которые мы сейчас проверяем по картотеке. Через эти шмотки мы наверняка выйдем ещё на ряд краж. У матери Давида мы изъяли кольцо. Не побрезговал он подарить краденое.
– Вот сволочь! – Тимур стукнул кулаком по столу и с отвращением сплюнул. – Я же говорил ему, чтобы не смел ничего оставлять себе! Говно дешёвое! Нельзя же, нельзя!
