Иван поднял голову, и по тому, как лицо его поглупело, а глаза заволоклись сладкой патокой, Понт понял, что шеф уже не здесь.
Так и оказалось. Иван встал, вышел из кафе вслед за аппетитной фигурой любовницы и больше не вернулся.
Понт переключился на драку.
Парни лупились всерьез. Тот, что повыше и постарше, заехал другому ногой под дых, и мужик помоложе упал на пол. Но когда второй, расслабившись, отвернулся, первый рубанул его рукой под колено, и второй рухнул на пол лбом.
Мужчин растащили по сторонам. Понт растерялся – оба были темноволосые, невысокие, в черных костюмах, и теперь нужно было решить, кто из них Сига. По логике вещей, им должен быть тот, кто сегодня напрягал хозяина, напрашиваясь на завтрашнее совещание по поводу обувной фабрики.
Сгрудившись, поминальный коллектив пропустил еще по рюмке и еще.
Когда Гена встал с пола и пересел на стул, Степан отошел от своих твердых принципов и протянул ему газированную воду вместо водки.
– Ген, ты оклемывайся, веселье заканчивается, пора домой. – Слезливый Степан Сергеевич увидел на столе дорогую кожаную барсетку. – Глянь, какую я интересную сумочку нашел на нашем столе. Кожа дорогая. О! Деньги, много. И документики. Водительские права. Так это Сигизмунда, директора фабричного! Давай сопрем? Тут не меньше пятисот евро. – Степан отпил «Боржоми» из бутылки. – Хотя у Сиги переть – себе дороже выйдет.
Гена, отдышавшись, выпил воды и потянул барсетку к себе.
– Где Настя?
– А деваха твоя под шумок куда-то умотала.
– Одна?
Гена огляделся. Федор, помощник Сиги, вытирал мокрой салфеткой лицо начальника.
– Одна. – Степан Сергеевич допил минералку. – А Сига-то за твоей Настей глазом водил, высматривал.
– Пусть высматривает, это сейчас не самое главное. Я, Степа, сам ему документы и деньги отдам, пусть нервничает, гад. Только сначала в цирк заглянуть надо. Вспомнил я, где того мужика видел.
– Какого? – Степан уже не обращал внимания на Гену. Он заметил на соседнем столе недопитую бутылку водки и высчитывал, как бы к ней пробраться первому, пока не очухались другие любители.
– Я знаю – какого, – проворчал Гена.
Он встал, надел на руку ремешок барсетки и вышел из кафе, выписывая ногами синусоиду.
