– Нет, ни грамма. И вообще у него был вид хронического язвенника. Но не алкоголика.
– Спасибо.
Подойдя к Анне, рассматривающей витрину парфюмерного магазина, я развернула ее к себе и, держа за плечи, спросила, заранее зная ответ.
– Аня, как у твоего брата с желудком? Язва или гастрит были?
– Не-а. Он как боров, ел все подряд и без последствий.
– Ладно, пошли в ломбард. У меня еще дел сегодня много.
И коньяк, и внимание к ее судьбе благотворно подействовали на Аню. Она говорила без умолку, раскрасневшись и иллюстрируя рассказ жестами. Прохожие оглядывались на нас, улыбались.
– Мне больше всего хочется, чтобы родители вернулись. Я с Борей мало о чем говорила. О школе начну рассказывать – дура, с мамой обсуждаем покупки – обе дуры. Мне кажется, родителям стыдно, что у них Боря такой получился. А я-то чем виновата?
– Тогда почему они тебя с ним оставили?
– А он… – Аня на секунду остановилась. – Он надежный. По-бытовому. Продукты принесет, в машинку стиральную белье закинет, цветы польет. Но я обязательно должна еду готовить и посуду мыть. Вы как, Настя, думаете, давать мне родителям телеграмму или подождать?
Бедная девочка. Она еще не понимала…
– Обязательно телеграфируй. Родители в трудную минуту должны быть рядом.
Мы дошли до ломбарда. Видимо, парень-приемщик наблюдал за улицей. Он вышел нам навстречу, держа в руке ключи.
– Держи, Анька. Отнес я твой телевизор. А деньги, что мне твоя подружка дала, я на пиво потратил и мойвы копченой купил.
Лицо Ани менялось на глазах. Для свидания не осталось повода, и вечером она останется одна… А парень продолжал говорить:
– И рыбу, и пиво у тебя в холодильнике оставил. Я зайду после работы?
На Аню было жалко смотреть. Она обрадовалась до слез, терла вспотевшие ладони, не знала куда смотреть.
– Успокойся. – Я похлопала Аню по руке. – Только сразу, перед дверью в квартиру, объясни парню, что ты еще девственница. А я через пару дней тебя проведаю. Ты понял?
Я резко обернулась к парню, и тот выставил вперед ладонь.
– Усек. По пустякам трогать ее не буду.
Аня счастливо покраснела. С этой минуты я была ей совершенно не нужна.
