– А кто же это был? Я постояльцев по именам не знаю.
– Ну, молодой такой, волосы прилизанные, лицо красное. Он обычно за крайним столиком сидел.
Красномордый! Серафиму тряхнуло, словно от удара током. Ничего себе совпаденьице!
– А как его убили? И когда? Милиция что-нибудь говорила? А кто его нашел?
Алла посмотрела на нее внимательным и долгим взглядом.
– Я журналистка, – пояснила Серафима, понимая, что ее настойчивый интерес может показаться странным. – Пишу для московской газеты о криминале, и это профессиональное – интересоваться преступлениями. Вы расскажете мне?
– Только если будете писать, не упоминайте обо мне, пожалуйста! Я сюда подработать приехала и маленькую дочку привезла, она малокровием болеет. Ни к чему квартирной хозяйке мое имя видеть в криминальной хронике, она и так женщина нервная… Пойдемте на веранду, там спокойнее.
– А милиция не запрещала выходить из помещения?
– Не знаю, лично мне ничего не говорили. Пойдемте.
Очутившись на веранде, они синхронно схватились за сигареты и закурили.
– Его Надя нашла. Самая молоденькая из горничных, – поведала Алла. – Она шла по этажу и вдруг увидела приоткрытую дверь номера этого Рощина. У нас тут была пара случаев краж из номеров, мы постояльцев предупреждаем, чтобы двери запирали на ключ. И хозяева велят нам внимательно по сторонам смотреть. Надька постучала в дверь и спросила, все ли в порядке. Ну разумеется, ей никто не ответил. Она потопталась у двери еще немного, потом вошла и увидела этого парня на кровати. Кровищи – море!
И Алла трясущимися руками вытянула из пачки следующую сигарету.
– Как его убили?
– Кажется, застрелили. Так по крайней мере менты между собой говорили, я случайно услышала.
– Вот дела… – растерянно протянула Серафима.
– А вы что, собираетесь статью об этом писать?
– Вряд ли, я же в отпуске. – Она облокотилась на перила и устремила взгляд в сторону башен. Несмотря на ранний час, солнце уже грело вовсю.
Они с Аллой докурили и вернулись обратно в холл. Никакой информации у горничной больше не было, да и откуда бы ей взяться – от милиции, судя по всему, ничего не добьешься.
Это убийство всерьез обеспокоило Серафиму. Она никак не могла отделаться от мысли, что еще вчера Красномордый был жив, бодр и весел, пил пиво, прогуливался по набережной, а сегодня уже лежит в луже крови и смотрит в потолок мертвым взглядом. Было в этом что-то неправильное, несправедливое.
И еще этот загадочный и, что греха таить, жутко подозрительный Иванцов. Зачем он преследовал Красномордого? Прятался за спинами прохожих, таскался следом за ним по набережной? Хотел узнать, какое пиво тот предпочитает?
