Он даже говорил по-другому — более понятно и медленнее остальных. Его речь походила на барабанный бой.
— Э, да, — сказала Тиффани. — Почему Фион не может быть здесь кельдой?
Уильям кивнул.
— Хоррроший вопрос, — сказал он вежливо. — Но ты знашь, кельда не может сочетаться со своим бррратом. Она должна отпррравиться в новый клан и сочетаться бррраком с воином оттуда.
— Хорошо, почему тот воин не может приехать сюда?
— Потому что местные Фиглы не знали бы его. У него не было бы никакого авторрритета, — Уильям заставил «авторитет» походить на лавину.
— О, хорошо… что там было о Королеве? Ты собирался что-то сказать, но они остановили тебя.
Уильям выглядел смущенным.
— Я не думашь, что могу сказать тебе про…
— Я временная кельда, — сказала Тиффани натянуто.
— Айе. Хорошо… было время, когда мы жили в мире Королевы и служили ей раньше, пока она не стала такой холодной. Но она обманула нас, и мы устррроили бунт. То было темное время. Мы ей не нравимся. И это все, что я могу сказать, — добавил Уильям.
Тиффани наблюдала, как Фиглы выходят из палаты кельды. Там что-то начиналось.
— Они похоронят ее в другой части кургана, — сказал Уильям. — С другими кельдами этого клана.
— Я думала, что будет больше… шума, — сказала Тиффани.
— Она была их матерррью, — сказал Уильям. — Они не хотят плакать. Их серррдца полны слез. Со временем мы устроим поминки, чтобы помочь ей вернуться на землю обетованную, и обещаю, что это будет громко. И мы будем плясать «восемь в кубе с перескоком» на мотив «Черта с адвокатом», и есть, и пить, и смею заверить тебя, что у моих племянников к утру будет головная боль размером с овцу, — старый Фигл коротко улыбнулся. — Но пока каждый Фигл вспоминает ее в тишине. Мы скорбим не так, как вы, ты знашь. Мы носим траур по тем, которые остались.
— Она была и твоей матерью? — спросила Тиффани приветливо.
— Нет. Она была моей сестрой. Она не говоришь тебе, что, когда кельда идет в новый клан, она берет с собой нескольких братьев? Быть одинокой среди незнакомцев очень тяжело, — бездомный вздохнул. — Конечно, со временем клан наполняется ее сыновьями, и ей становится не так одиноко.
— Это, наверное, очень важно и для тебя, — сказала Тиффани.
— Ты быстрая, я предоставлю это тебе, — сказал Уильям. — Я последний из тех, кто приехал. Когда все закончится, я попрошу новую кельду отпустить меня к моему народу в горррах. Это очень богатая страна, это очень крррасивая страна, и это очень крррасивый клан, но я хотел бы умереть в вереске, где был рррожден. Прошу меня пррростить, кельда.
