Звонарь почтительно поклонился и произнес:
– Я так и думал… я видел, как вы искали кого-то около церкви, и сейчас же сообразил. «Наверное, – думаю, – это и есть маркиз, которого ожидают».
– У вас, друг мой, верное чутье, и большая сметка.
– Между тем Жозеф даже и не предупредил меня, в какой вы будете одежде.
– Мы из предосторожности выбрали эту одежду.
– О, я и сам догадывался, что вы не станете бродить по этим дорогам в роскошных одеждах. Но вот об этом Жозеф мне ни одного слова не говорил, – произнес звонарь, взглядывая на Сигэ. – Они тоже будут из маркизов?
– Нет, просто граф.
– Граф де Сигэ, – с апломбом произнес гусар, возводя себя, по примеру своего начальника, в дворянина.
Звонарь вторично раскланялся.
– Так вот, господин, маркиз и господин граф, – униженно начал он, – будьте добры сказать, не могу ли я быть полезным вам? Жозеф все объяснил мне. – И звонарь, далекий от всяких подозрений, гордясь данной ему Трестайоном ролью в драме, которая должна была разыграться в Оргоне, поспешно продолжал: – Будьте уверены, что я все прекрасно понял и все удержал в памяти! Во-первых, я должен закрыть церковь, чтобы никто, кроме меня, не мог войти в нее, и, как видите, это уже сделано: вот и ключи, в кармане передника!
– Замечательная предосторожность! – сказал ла Виолетт, мысленно недоумевая, зачем понадобилось Трестайону, чтобы церковь была закрыта. Но он не решился слишком явно расспрашивать звонаря, боясь возбудить в последнем подозрения. Он только небрежно добавил: – Можно, собственно, не беспокоиться: едва ли кто-либо придет в церковь и удивится, найдя ее закрытой.
– Да никто и не ходит по вечерам. Лишь только успею отзвонить «Анжелюс», как тотчас же закрываю дверь на запор. Вот потому-то я и отзвонил «Анжелюс» на целый час раньше. Понимаете? – сказал звонарь, с лукавой усмешкой поглядывая на своих собеседников.
Ла Виолетт положительно ломал себе голову, тщетно стараясь разгадать причину закрытия церкви и преждевременного, да к тому же и прерванного трезвона к «Анжелюсу».
К счастью, боязливый звонарь пришел ему на помощь.
– Уж вы останетесь мною довольны, господин маркиз, и вы также, господин граф, – произнес он. – И Жозеф скажет, да и священник подтвердит, когда вы увидите его, ночью… по делу… оба скажут, что на меня можно положиться. Я отменный роялист и ревностный христианин! Мне можно смело и тайну доверить, и дело поручить. Я умею и молчать как рыба и ловко вывернуться, как молодой, увертливый ягненок!
