Ренч обладал еще и необыкновенным артистическим дарованием. Встретится Иозеф бывало, с каким-нибудь узником и сейчас же сочувственно спрашивает:
— Обедал? Хочешь есть?
Кто в лагере не хочет есть? Странный вопрос.
— У меня есть котлеты. Великолепные. Прима. Экстра. Идем угощу. Идешь к нему домой или на работу.
— Погоди малость у дверей, сию минуту принесу. Одобренный великодушием ласкового Иозефа, ждешь.
Запах котлет щекочет ноздри. Так и видишь их перед собой. Они с лучком, сочные, поджаристые… Тц-тц-тц…
Прямо слюнки текут. Глотаешь слюнки час, глотаешь два. Незримые котлеты источают аромат, а Иозефа все нет и нет. Неожиданно появляется:
— Что, получил котлеты, покушал? Не правда ли, вкусно? — Иозеф довольно потирает руки. Славно угостил он приятеля.
— Но я черт побери, к котлетам даже не прикасался. Я торчал у дверей, а ты куда-то запропастился — пытаешься ты огрызнуться, все еще не оставляя мечты о котлетах.
— Неужто? — удивляется Иозеф. — Тебе до сих пор не принесли?
— Нет, никто не принес. Кто же их принесет? Только начальник лагеря зуботычиной попотчевал: почему столько времени бездельничаю!
— Эх досада! Что ж они черти не вынесли? Я же велел. Должно быть сами слопали, — возмущается Иозеф. — Подожди немного я тотчас…
И Ренч снова скрывается. А ты можешь стоять до второго пришествия.
Котлет, разумеется, нет. Их и не было. Но намерения наши были добрыми и его и мои.
В конце концов, виноват ли Иозеф? Он сам восьмой год котлет в глаза не видел. В лагерь он попал из тюрьмы да побывал не в одном, а в нескольких. Недаром говорится: «Пообещаешь — утешишь». Частенько утешал Ренч узников, частенько. Чуткое сердце было у человека и врун он был высшей марки.
Иозеф, как старый каторжник, занимал в лагере важные посты и пользовался большим влиянием. Лгал он всюду и лгал мастерски. Даже когда он по уши влюбился в худо сочную кособокую бабенку в больших окулярах, Иозеф наврал ей с три короба о своем богатстве, о каменных домах в Праге о собственных имениях в Венгрии, в то время, как единственным его богатством были фальшивые векселя в Будапештском банке.
НОВИЧКИ ПОЛУЧАЮТ ПРАВА ГРАЖДАНСТВА
Новичок, «описанный» сотрудниками политического отдела и получивший порядковый номер, попадал в лагерную баню — сущее «чистилище».
В бане новичка ждали обычно с нетерпением, которому легко было найти объяснение: там над ним совершали целый ряд важных обрядов.
Придя в дырявый барак именовавшийся баней, новичок представал перед очами сидевшего за отдельным столиком фельдфебеля СС Цима. Иногда узника принимал и сам Гапке тоже фельдфебель СС, только более важный, занимавший более ответственный пост.
