Но достаточно ли он дорог Анджеле для того, чтобы она боялась?
Рейф принял решение — плохое ли, хорошее ли, — и на у него заиграла улыбка. Он осторожно спустился с горы и, обойдя жилище Бакстера, подобрался к дому Ангела. Тонкий серпик месяца освещал ему путь. Рейф поднялся по ступенькам и нажал на дверную ручку. Заперто. Держась в тени, он на цыпочках обогнул дом и подергал заднюю дверь. Заперто.
Тут он заметил слегка приподнятое окно спальни. Поднять раму выше не составило труда, и Рейф тихо скользнул внутрь. Он окинул взглядом освещенную луной комнату и увидел мирно спящую Анджелу. Ее пышные формы отчетливо угадывались под тонкой простыней. Ореол светлых волос обрамлял ее нежное лицо. Рейфу страшно захотелось откинуть со лба Ангела локоны и запечатлеть там поцелуй.
Вместо этого он притаился рядом и молча пожирал возлюбленную взглядом, подавляя желание прикоснуться к ней. Она пошевелилась и что-то пробормотала во сне.
Сон Анджелы был неспокоен. Конечно, ей снился Рейф. Он убегал от полиции, то и дело оборачиваясь и бросая на нее страдальческие взоры.
Потом сон внезапно изменился. Рейф уже не убегал; линчеватели исчезли, а он оказался в домике, в спальне Анджелы. Сон был настолько реален, что она чувствовала на щеке дыхание Рейфа. Анджела проснулась и поняла, что присутствие Рейфа ей не привиделось.
Она раскрыла глаза. С ее губ слетело его имя.
— Рейф…
— Я здесь, Ангел.
— Что? Как?
— Я не уезжал. Я прятался в пещере над прииском.
— Что ты здесь делаешь? Тебя же ищут линчеватели.
— Знаю. Я все видел, хотя и не слышал, о чем говорят. Чем тебя так рассердил Кент? Это он наше брачное свидетельство разорвал? Зачем он это сделал? Ведь преподобный Конрад легко может все подтвердить.
— Нет, не может, — вздохнула Анджела. — Преподобный Конрад и сестра Грейс убиты индейцами. Их фургон и нес имущество сгорело. Не осталось никаких записей о нашем венчании.
— Жаль преподобного и его супругу. Я знаю, как ты была к ним привязана. — Он обнял Анджелу. — Судьба не очень добра к тебе, да, Ангел?
— К тебе тоже, — прошептала она. — Тебе не следует здесь оставаться.
— А я хочу быть именно тут, — пробормотал он и впился в нее губами.
Анджела испустила стон наслаждения. Когда Рейф уехал, она была совершенно уверена, что никогда больше не увидит его. А он вот здесь, прижимается к ней всем телом, и его губы пишут слова любви на ее губах. Ах, как же ей хотелось, чтобы он вернулся! Но неужели он не понимает, какой опасности подвергает себя?
