Мягкие волосы сестры щекочут Динкино лицо.
— Динка, Динка! Проснись! А то после обеда я опять уеду, а мы совсем не виделись вчера…
— А что это — утро? День или вечер? — сонно моргая ресницами, спрашивает Динка.
— Да утро, утро… — смеется Мышка. — Знаешь, сколько часов ты проспала? Ведь мы еще вчера приехали! Надо же было так набегаться!
— Вчера… вчера… — машинально повторяет Динка и, садясь на кровати, мучительно трет лоб. — Мы приехали вчера, — медленно повторяет она, а в глазах ее встает хата Якова, оторванная половинка двери и в простенке над сапожным столиком летящие концы черного шарфа.
Динка спускает на пол ноги и шарит под кроватью, разыскивая свои туфли.
— Я должна сейчас же ехать… — бормочет она.
— Куда? — удивляется сестра.
— Я еще сама не знаю куда. Но я должна… — в смятении бросает Динка.
Но Мышка, смеясь, обнимает ее за шею:
— Да проснись ты наконец! У меня сегодня такой трудный день. И потом, я хотела поговорить с тобой о маме…
— А что о маме? — с тревогой спрашивает Динка, окончательно приходя в себя.
— Как — что? Ведь нет же ни письма, ни телеграммы… А мама уже давно в Самаре. Неужели до сих пор нельзя было добиться свидания… Она же знает, как мы волнуемся.
— Конечно, знает… И она бы написала, но ведь и в прошлом году, когда мама ездила к папе, ей тоже долго не давали свидания. Что же зря писать?
— Замучается она там. И папа бедный так ждет… — грустно говорит Мышка.
Тревожные мысли об отце, о матери, добивающейся свидания через тюремную решетку, омрачают лица сестер.
— Сколько унижений… Полиция, допросы… Обыщут ее там, не передала бы чего… Везде подлость! Такая подлость, что просто иногда дышать нечем! — стискивая руки, говорит Мышка.
Динка молча кивает головой и смотрит на сестру. В темном казенном платье Мышка кажется тоньше и стройнее, тоненькие, как паутинка, белокурые косы ее пышным узлом свернуты на затылке. Солнце совсем не трогает загаром нежного лица Мышки, щеки ее всегда покрыты защитным пушком и даже около точеного носика сами по себе куда-то исчезли веснушки.
«Как мы непохожи…» — машинально думает Динка, глядя на нежно-розовые губы сестры и на темно-серые глаза с длинными золотистыми ресницами. Мышка такая легкая и воздушная, что, когда она неслышно ступает по полу, Динке всегда кажется, что в комнату спустилось белое облачко.
