Лю Ху-лань | страница 2

Родина Лю Ху-лань — деревня Юнь-чжоуси уезда Вэньшуй провинции Шаньси.

На востоке этого района лёссового плато вздымается цепь таких высоких гор, что вершины теряются в облаках; на западе — могучие Люйлянские горные кряжи закрывают небо. А в центре на сотни ли[1] раскинулась равнина. Извилистая Фэньхэ, огибая город Тайюань, стремительно течет прямо на юг и впадает в Хуанхэ. Крестьяне этого района умно используют воды Фэньхэ. Своим трудом они превратили равнину в богатейшую житницу провинции Шаньси. Ко времени уборки урожая бескрайные поля за Тайюанем покрываются тяжелой, как золото, пшеницей, и кто хоть раз видел эти золотые колосья, тот не мог не восхититься чудесным, благодатным краем.

Здесь 8 октября 1932 года родилась Лю Ху-лань.

То было время, когда крестьяне трудились не разгибая спины на плодородной земле. Богатый урожай присваивали гоминдановские реакционеры, военщина, помещики и чиновники. Большие и малые эксплуататоры сообща оплетали крестьян густой сетью кабалы, все свои козни, всю хитрость направляли на то, чтобы выжать из крестьян последние соки. И пшеница, обильно политая кровью и потом крестьян, текла не на юг, как воды Фэньхэ, а на север, в Тайюань. Там золотое зерно оседало в амбарах бандита Янь Си-шаня, который тогда захватил столицу провинции.

В то время, когда Лю Ху-лань была еще очень мала, частенько, когда сгущались сумерки, она усаживалась к бабушке на колени и крепко-крепко обнимала ее; а бабушка, закрыв глаза и медленно раскачиваясь, слушала, как внучка пела тоненьким голоском песни родного края:

Девочка пела о горькой доле крестьян горной местности Цзяочэн, расположенной в соседнем уезде, к северу от ее деревни. Хотя крестьяне из уезда Вэньшуй, живущие на равнине, держали в руках золотую чашку для риса, но и они не раз протягивали ее за милостыней. И в горных районах и на равнине крестьянину жилось одинаково плохо!..

Бабушка нежно поглаживала головку Лю Ху-лань, а девочка пела тоненьким голоском, и чем дольше бабушка слушала, тем сильнее сжималось ее сердце.

Бабушка сидела не шевелясь и только тяжело вздыхала.

Небо было черным-черно, но в доме не зажигали лампу — экономили керосин; в темноте детский голосок казался особенно высоким, звуки дрожали в ночной тишине.