Качели двигались все медленней, она перевела дух и легко спрыгнула на землю. Сделала пару шагов и упала лицом в траву, вдыхая мягкий дурманящий запах лета. Бесшумно, сами по себе, раскачивались качели...
У троллейбуса было живое лицо, он улыбался и приветливо помахивал рогами. Она устроилась на переднем сиденье, блаженно отдыхая и щурясь на солнце. За окном чередовались зеленые картинки лета, она заворожено следила за сменой живых кадров и так увлеклась, что не заметила своей остановки. Но троллейбус терпеливо ждал, и она скользнула по ступенькам, помахав ему на прощанье.
Он открыл ей дверь, и она сразу узнала того расплывчатого и неопределенного кого-то, узнала его морщинку у губ, разлет бровей, и ни с чем не сравнимый взгляд торжествующего лета. Он протянул ей букет полевых цветов, и она утонула в синеве васильков, белизне ромашек и звоне колокольчиков, блаженно улыбаясь и до конца не веря... Все, что было потом, походило на самый фантастический сон, сон, что снится только раз, один раз за всю жизнь...
- Да ты спятила! - раздался над ее ухом скрипучий голос. Жутко болели полувырванные волосы, и ледяная крупа хлестала в лицо. Человек в кирзовых сапогах, сплошь заляпанных грязью, смачно матерился, стоя рядом с ней, лежащей в мокрой холодной грязи на берегу маленького озера. И кто-то маялся там, с той стороны, расплывчатый и неопределенный...
День сумасшедших... Плавится в воздухе тягучая пыль из глаза в глаз, изо рта в рот, из безумия в безумие, по головам, лицам, волосам.
День сумасшедших... Умершие боги оживают, возникают из пепла сфинксы, склеиваются глиняные черепки разбитых вдребезги статуй, горят свечи, много-много свечей, давно сгоревших.
День сумасшедших... Красное сквозь пальцы на красные одежды, из уголков губ на измятые подбородки, из порезанных вен по красноватой коже струйками, ручейками, сплошным потоком.
День сумасшедших... В мире иллюзий отцветают красные цветы, разбиваются стекла и зеркала, в тысячах осколков - одно и то же, одно и то же, одно и то же.
День сумасшедших... Бьет барабан и звенит бубен, плавятся повешенные колокола с вырванными языками, загибаются в кольца порванные струны, а вокруг - тишина.
День сумасшедших... Слепой мальчик рисует на стене черное солнце кусочком горячего угля, синие глаза кота не видят неба в грязной луже, он наклоняется и пьет оттуда жадно, словно желая выпить все до конца, до дна, до неба.
День сумасшедших... Больше чем обычно воя сирен и шума колес, красные кресты не успевают увозить раненых и убитых, горячий ветер не приносит облегчения, мешает дышать, забивает легкие тягучей пылью.
