Сильнее смерти | страница 69
Он метнулся направо, потом остановился, озираясь.
– Я покажу! – воскликнула Кэйко. – Туда!
Акира бросился следом за нею, потом побежал впереди, охраняя путь. В какой-то момент он схватил Кэйко за руку – и точно соединился с прошлым, словно вступил на тот мост, который, как ему казалось, давно сожжен обидой, разочарованием и ненавистью.
Они бежали сквозь завесу дыма, прочь от огня. Несколько раз им навстречу попадались какие-то люди; однажды мимо просвистели несколько выпушенных сверху стрел, а потом перед ними внезапно выросла фигура… Господин Нагасава!
– Вот ты где! – выдохнул он, узнав Кэйко. – Ты жива, и Кэйтаро… – Он протянул руки к ней и мальчику.
Нагасава был страшен: лицо почернело от копоти, кое-где виднелись багровые ожоги, кимоно превратилось в обгорелые лохмотья, прическа рассыпалась, волосы торчали пучками, и от них несло паленым.
Акира ждал, когда Нагасава его заметит, но тут Кэйко неожиданно отпрянула с воплем:
– Акира, нет! Я к нему не пойду!
Нагасава резко повернулся и прошептал:
– Ты?!
– Не отдавай меня ему! – снова крикнула Кэйко. Нагасава бросил на нее испепеляющий взгляд:
– Давай сюда моего сына!
– Он не ваш! – отвечала она, отступая за спину Акиры. В ее темных глазах пылал жестокий, мстительный огонь.
Нагасава выхватил меч.
– Ну же! – прорычал он, видя, что Акира медлит.
– Нет, – сказал молодой человек, – я не могу сражаться… с вами, господин!
Кэйко тихо вскрикнула.
– Тогда я тебя зарублю! Ты – сын предателя и сам предатель, ты не воин, а слизняк!
– Нет! – крикнул Акира. – Может, я и сын предателя, но в остальном… Я… я буду защищаться!
Нагасава бросил секундный взгляд на пылающую башню – ему показалось, что сгорает оболочка его сердца, а само сердце превращается в кусок раскаленного железа. И скрестил с Акирой клинки.
Схватка была короткой и яростной. В какой-то момент послышалось шуршание, треск, и на землю свалился огромный кусок горящего дерева, разделивший дерущихся.
На мгновение Нагасава словно ослеп, а после увидел, как Акира и Кэйко исчезают в дыму. Он бросился следом, но путь преградил огонь.
ГЛАВА 9
Голос колокола в башне Гион звучит непрочностью всех человеческих деяний.
Краса цветков на дереве Сяра являет лишь закон: «живущее – погибнет».
Гордые – недолговечны: Они подобны сновидению весенней ночью.
Могучие – в конце концов погибнут:
Они подобны лишь пылинке перед ликом ветра.
Повесть о доме Тайра[20]
Кэйко сидела на поваленном дереве и убаюкивала ребенка. Сначала мальчик расплакался, но потом успокоился и теперь засыпал: на длинных ресницах закрытых глаз еще дрожали жемчужные слезинки.